Мое сокровище - Тереза Ромейн (2017)

В большинстве семей обычно именно сыновья пускаются в различные авантюры, тогда как папаши стараются их вразумить. У них же в семье все было наоборот (вот только Джилсу никогда не удавалось отговорить родителя от предпринимаемых тем рискованных затей). И потому после двухмесячных странствий по Англии, во время которых они посетили каждый уголок, где его покойная мать могла бы спрятать свои драгоценности или же оставить на сей счет какие-либо указания, они оказались сейчас на этом постоялом дворе без особых дальнейших перспектив.

Более того, вместо этих самых «перспектив» они сейчас видели перед собой графского слугу, просившего их спасти какую-то избалованную английскую аристократку.

Руки по-прежнему пронизывала боль, и Джилс поймал себя на том, что постоянно сжимает и разжимает кулаки, лежавшие на столе. Когда он испытывал такую боль, время текло для него совсем иначе – словно какими-то рывками. И чем дальше, тем труднее становилось отказаться от поисков, ради которых они с отцом пересекли океан, ради которых он, Джилс, покинул близких людей, так нуждавшихся в нем сейчас…

Чуть приподняв руки, Джилс резко встряхнул кистями, чтобы снять напряжение в суставах. Взглянув на графского слугу, спросил:

– Но с чего вы взяли, что счастливая парочка еще не миновала эту гостиницу? Если бы вы обогнали их на дороге, вы бы их наверняка заметили.

Слуга переступил с ноги на ногу и снова поправил на голове парик.

– Да вы сядьте, – предложил Джилс. – Вот сюда, к огню. Вы, должно быть, продрогли. – И он покосился на отца, как бы говоря: видишь, не такое уж я чудовище.

– Благодарю вас, сэр, но я не могу сесть. Это недопустимо. – Графский посланник мотнул головой, отчего его парик снова сполз набок. – Я полагаю, их карета где-то сломалась, поскольку следы колес исчезли с дороги. И я уже не мог определить, куда они направились.

– Отчего же? – удивился Ричард. – Карета ведь большая и тяжелая. Когда она катится, она приминает траву, сдвигает камни…

– Думаю, подобные детали нелегко разглядеть в такой ливень, – заметил Джилс. Почти все дороги в этой стране были старые, с весьма глубокой колеей. Излишняя влага быстро превращала их в месиво, а дождь вперемешку с мокрым снегом не прекращался уже третий день. Так что сбежавшая из Лондона парочка, возможно, как раз сейчас подъезжала к Йорку. – И вообще, они могут остановиться на другом постоялом дворе, – продолжал Джилс. – Могут даже поехать по другой дороге, так что…

– Маловероятно, – перебил Резерфорд-старший. – Ведь здесь – кратчайший путь из Лондона в Шотландию. И если они не захотят останавливаться, то мы их заставим. Более того, если понадобится, мы будем останавливать каждую проезжающую карету. Это будет настоящее…

– Настоящее приключение, – с усмешкой подсказал Джилс. Он с удовольствием придушил бы того человека, который придумал это ужасное слово. Для его отца, Ричарда Резерфорда, практически все становилось приключением – даже долгая езда по размытым дождями дорогам, а также совершенно безумный план по созданию в Лондоне ювелирной фирмы, которая могла бы конкурировать с известной компанией «Ранделл и Бридж».

– Замечательно! – кивнул Джилс. – Просто великолепно! Совершенно безукоризненный план. А теперь скажите мне, мистер в парике, почему ваш граф настроен против замужества своей дочери? Ведь обычно именно этого аристократы и хотят – выдать своих дочек замуж, разве не так?

На усталом лице слуги промелькнуло нечто вроде изумления.

– Подобный вопрос, сэр, лучше всего задать его светлости, – ответил он. Вероятно, этот человек внезапно что-то осознал. Возможно – тот факт, что за небольшую в общем-то плату он и сам готов был помчаться черт знает куда, непонятно зачем и с ничтожнейшими шансами на успех. Возможно, этот слуга тоже предпочел бы сбежать, нежели оставаться на прежнем месте.