Ключевой момент - Лидия Лукьяненко (2008)

Вот уж действительно прав был дядя. В школе, когда мы учили Пушкина, я не могла понять этих строк. Как это: «…уважать себя заставил»? Разве надо кого-то заставлять уважать себя? Представьте себе — да! Не заставишь — не зауважают. Это только кажется, что ты и так, сам по себе, заслуживаешь безусловного уважения. Другие так же много мнят о себе любимых, но мало об окружающих, поскольку в первую очередь считают уважаемыми людьми себя, а уж потом — всех остальных. Да и то далеко не всех, а лишь тех, кто им приятен, кто по ходу жизни не успел задеть их самолюбия, обидеть, оскорбить, выказать пренебрежение. Тех они уважают, а прочих… Это уж извините! За что нам их уважать? Возможно, со своей стороны они и правы. Мы не уважаем того, кто нам несимпатичен, даже если он больше нашего достоин уважения. У каждого своя правда, свое мерило почтения.

Родители своих детей, по большей части, тоже не уважают. Как же, это ведь наш сын, наше Творение, что он без нас… Ну и так далее. Начинают уважать только после того, как ребенка примет общество. Например, напишут в газете, наградят орденом, дадут премию. Вот тогда — пожалуйста, готовы уважать. Но после себя. Мы — родители, мы — создали! Да если бы не мы!.. А станет сын мелким жуликом или наркоманом, тогда — полный отказ. Мы ни при чем, мы воспитывали как надо. Он сам виноват. Такое окружение. Плохая компания. И т. д. и т. п.

Как приятно похвастать, пусть и чужими, но достижениями, а вину за свои промахи всегда можно свалить на других. Где вы слышали, чтобы родители маньяка или убийцы сказали: он такой, потому что я его неправильно воспитывал? А вот родители заслуженных, известных людей охотно делятся воспоминаниями об их детстве и юности. С умилением показывают фото годовалого карапуза, хотя смотрят на него с высоты сегодняшнего, успешного для их чада, дня. А поставьте рядом две фотографии — маньяка и известного писателя в годовалом возрасте. Вы сразу согласитесь, что дурные наклонности первого и гениальность второго уже тогда были видны в их лицах. Но не знай вы, где чья фотография, то, возможно, гениальность увидели бы в первом, а жестокость во втором. Все дети в младенческом возрасте милы и непосредственны. А отношение к ним бывает разное, и это, к сожалению, не от них зависит.

Печальное открытие, что нужно заставлять себя уважать, приходит позже. И все это делают по-разному. Кто — кулаком, кто — характером, а кто — достижениями. Вот только достижения, как и все на свете, в своих и чужих глазах — понятия несоизмеримые по значимости. Если человек всегда писал хорошие стихи и знал об этом давно, изменится ли его отношение к своему творчеству, когда об этом узнают окружающие? Ведь ничего особенного не произошло! Просто вышел томик стихов. Получило красивую форму то, что было создано давно и никак качественно от этого не изменилось. Но нет. Появляется эффект, называемый общественным резонансом. Тебе начинают звонить знакомые и не очень знакомые, кого ты как человек просто никогда не интересовал. Теперь же они непременно хотят увидеть тебя, поздравить, получить книгу с дарственной надписью, поговорить, похвалить. Зачем? Почему? Вы же никогда толком не общались! Так, шапочное знакомство. Но отказать — скажут: зазнался, звездная болезнь. Хотя о какой звездной болезни может идти речь, когда тебе за сорок и в жизни уже так много было всего? Когда это «все» выглядело таким важным и значительным, а на поверку оказалось мелким и несущественным, так что твои юношеские стихи, как выяснилось, гораздо умнее и прозорливее всего прочего? Но внезапное прозрение окружающих уже произошло. Все вдруг захотели тебя лицезреть, хотя никому не было до тебя дела, когда ты лежал в больнице после операции или мыкался в поисках работы. Люди имеют привычку забывать о своих менее удачливых собратьях, но рьяно реагируют на проблески успеха.