Ревность - Селия Фремлин (2008)

А я возьму и приглашу еще кого-нибудь, утешила себя Розамунда. Лучше всего какую-нибудь супружескую пару. Само присутствие другой жены придаст ей сил; к тому же — ах, какая восхитительная мысль! — другая жена, если правильно ее настроить, может повести себя по отношению к Линди именно так, как об этом мечтает сама Розамунда. «Рано или поздно кто-то должен ей нахамить, но если хорошенько все рассчитать, это окажусь не я».

Придя в ужас от коварства собственных замыслов, — до чего она дошла! — Розамунда поспешила к телефону и позвонила первой подходящей паре, что пришла в голову.

Пурсеры примчались тут же, практически сразу вслед за Линди. Супруги выглядели так, словно только что сбежали из заключения. Подобное выражение лица — радость вперемешку с чувством вины — появляется у некоторых молодых родителей на первых порах и прилипает навечно. Вильям Пурсер, солидный, лысеющий, с самого начала выработал привычку относиться к собственному сыну с чувством глубокого разочарования. Его жену Нору тоже нельзя было назвать легкомысленной, но свою серьезность она старательно прятала за неизменной улыбкой, которая освещала ее озабоченное, увядающее личико. Сын не оправдал и ее надежд, но в отличие от мужа Нора вознамерилась не падать духом, и это весьма утомительное напряжение дурно сказывалось на ее нервах. Вильям, впав в уныние раз и навсегда, хотя бы мог позволить себе расслабиться.

— Ну, как Питер? — первым делом поинтересовалась Нора, когда все уселись за стол и Розамунда поставила перед каждым по тарелке лукового супа. — По-прежнему хорошо учится?

— Неплохо, — ответила Розамунда, сожалея, что большим похвалиться не может: в образовательной гонке Питер демонстрировал неизменно ровные, но крайне посредственные достижения. Если вообще уместно говорить о какой-либо гонке. Во всяком случае, у всех одноклассников Питера оставалась масса свободного времени, чтобы по выходным торчать у школьных ворот, опершись на собственные велосипеды, и с утра до вечера трепаться бог весть о чем. — По правде говоря, нам кажется, что в последнее время он здорово лодырничает, — милосердно добавила Розамунда. Ясно ведь, что Нора полюбопытствовала «Как Питер?» исключительно в надежде услышать, что Питер становится такой же занозой, как ее Нед. Тогда Нора сможет убедить себя — и своего хмурого мужа, — что рано или поздно через это проходят все мальчики, что это временное явление…

И точно — дежурная улыбочка на лице Норы сменилась лучом искренней надежды:

— Да? Правда? В этом возрасте они все такие. (Она исподтишка бросила взгляд на своего упорно молчащего супруга.) Нам стало трудно управляться с Недом, когда ему было примерно столько же. А до этого у него были потрясающие успехи, просто потрясающие… Я иногда думаю, может, этим способным мальчишкам именно так и надо — поболтаться какое-то время без дела, как следует встать на ноги…

Ее муж поднял сердитые глаза от тарелки с супом:

— Ты называешь это «встать на ноги»? Торчит дома, нигде не работает, полдня валяется в кровати…

— Но, Вильям, ты несправедлив! Нед не работает какую-то пару недель. Мальчик…

— Пять недель, — безжалостно поправил отец Неда. — А до этого — в апреле. А упаковкой подарков к Рождеству он занимался только полдня. Если после школы парень проработал в общей сложности всего десять недель, то я…

Горячие дебаты по поводу фактов и дат не прекращались. Розамунда наблюдала за Линди — та с наслаждением смаковала пререкания, как добавочную порцию наваристого супа. И дураку понятно — размышляет на любимую тему: жены и их неизменные промашки. В прилизанной темноволосой головке, должно быть, зреет суровое порицание того, как они сами портят отношения своих мужей с собственными сыновьями. Розамунда вознамерилась прервать этот мыслительный процесс.