Мой преданный враг - Мария Кургат

— Тшш! – шикнула я, понимая, что звук может только привлечь тварь. Я точно знала, что он рядом, выжидает, чтобы напасть, не уйдет просто так. И что скрывать – мне правда стало страшно. Ведь это впервые, когда я встретилась лицом к лицу с нечистью в полевых условиях. Не на огражденном полигоне или нижних этажах, куда нас водили, нет, рядом не стоит преподаватель, который может в любую минуту помочь, здесь и сейчас я одна! Более того, со мной человек, не маг, а значит, я – защитник, который не может применить даже магию, потому что укадар просто поглотит ее…

Тварь выпрыгнула неожиданно – откуда-то сверху, словно бы прямо с неба. И это при массе огромного дикого медведя. Не знаю, как мне удалось пригнуться и перекатиться, но я это сделала, почти сразу же провалившись по колено в снег.

— Берегись, Рик!

И словно со стороны, будто кто-то замедлил время, увидела приближающую большую тень. Она накрыла «самонадеянную магичку», после чего рядом со мной зашипел снег – слюна капнула в пяди от побледневшего лица. Нечисть прыгнула, явно намечая вцепиться в мое горло. Лишь благодаря окрику я успела закрыться, скрещивая перед собой руки…

Боль! Острые как лезвие зубы легко продрали куртку, вгрызаясь в кожу. Правую руку будто жалом резануло. Я закричала, чувствуя, как из глаз брызнули слезы. На какой-то момент это одновременно и отрезвило. До крови закусила губу, взывая к своему мечу. Всего лишь миг, показавшийся вечностью – и в моей второй, нетронутой нечистью руке возник клинок, вошедший по самую рукоять в плоть укадара…

Брызнула кровь. Вязкая зелено-бурая кровь. Затем лес пронзил вопль. Нечисть повалилась на меня сверху, придавливая своим немалым весом. Но все это казалось сейчас неважным, руку жгло так сильно, что невозможно было сосредоточиться на чем-либо, кроме нее. Расплывчатое и обеспокоенное лицо Ильсия показалось странной застывшей маской.

— Он мертв… — уверенно проговорила я, пытаясь подняться и вытащить собственный меч из укадара. – Я ведь говорил, что не надо было идти.

И все же не могла не улыбнуться: через боль, через туманную пелену перед глазами, через слабость.

— Это моя первая убитая нечисть! – гордо поделилась, не думая в тот момент кому и что говорю.

Ильсий что-то ответил, помогая мне подняться, но я не слушала, вспоминая сложные формулы Виолис Кий, которые она давала нам на своих лекциях. Сперва кровоостанавливающее заклинание, затем обезболивающее. На кончиках побледневших пальцев заискрилась магия, и я вздохнула свободнее, стоило боли утихнуть. Ненадолго. Почти сразу меня прошиб холодный пот. В слюне укадара – яд!

Бегло осмотрела руку. До кости не добрался, и то хорошо. Только вот рваная рана с желтоватым оттенком выглядела жутко.

— Надо промыть… — вновь вспомнила частые слова преподавательницы, понимая, что без противоядия что-то делать, наверное, даже смысла нет. Все равно через двадцать четыре часа наступит удушье.

Ильсий ничего не ответил. Молча обнял меня за плечи и повел домой.

— Шорён, — тихо прошептала я, чувствуя слабость. Правду говорят, что лечебные заклинания затрагивают слишком много резерва. – Шорён не вернулся…

— Вернется! – заверил мужчина, упрямо ведя меня к показавшемуся впереди частоколу. – Ты о себе лучше подумай, глупый малец.

Я ничего не могла с собой поделать, чувство беспокойства за моего четверолапого друга только нарастало. Он никогда не оставлял меня надолго, даже после моего побега из академии отыскал. Только меня, как и в прошлые разы, просто не пожелали услышать. Вместо этого чуть ли не насильно втащили в дом, а я уже и не сопротивлялась, чувствуя, как сотня маленьких иголочек покалывает пальцы правой руки. Плохой знак! Возвращается чувствительность, а значит действие обезболивающего на исходе.

— Боги, что произошло?! — испуганный вопль неприятно оглушил, а затем раздался тихий ответ Ильсия:

— Меня, дурака, спасал.