Чужое гнездо - Лесли Пирс (2003)

Он еле-еле сводил концы с концами, продавая снимки «Тедди Бойз», бродяг, проституток района Сохо, битников из джаз-клубов, и постепенно приобретал репутацию фотографа, чьи снимки всегда имеют социальный подтекст. В 1957 году Марк получил премию за то, что сумел зафиксировать тревогу и беспокойство иммигрантов из Западной Индии, сходящих на пристань Саутгемптона. В пятьдесят восьмом кадры, запечатлевшие скорбь болельщиков «Манчестер Юнайтед», переживающих гибель любимой команды в авиакатастрофе, и снимки расовых волнений в Ноттинг-Хилл принесли Марку еще большую известность. Вскоре он добился признания как фотограф гражданского направления, газеты приглашали именно Кинсэйла, когда им требовались трогательные, но одновременно жестокие снимки для тех или иных статей.

Сейчас же, спустя десять лет после бегства из Бирмингема, Марк был совершенно уверен — перемены, которые витают в воздухе, не окажутся рождественскими хлопушками, как случилось в середине пятидесятых. Люди устали от однообразной и нудной работы, а послевоенные реформы вроде модернизации служб здравоохранения и социального обеспечения оказались пустой болтовней. Умами завладел лозунг «Все и сразу!», люди больше не хотели годами откладывать деньги на покупки, которые так и оставались несбыточной мечтой. В моду вошли баснословное богатство и пресыщенность, и Марк стремился это запечатлеть. Он по-прежнему делал снимки «с социальным подтекстом», но пропади они пропадом, все эти безработные, бродяги, расовые беспорядки и пикетчики; пришла пора подняться на более престижный уровень — и в личном, и в профессиональном планах.

Тем не менее Марк прекрасно понимал: если газетчики заметят, что он предает, более того — продает те самые идеалы, которые исповедовал столько лет, его попросту смешают с грязью. Он станет изгоем в глазах людей, создавших ему имя. Вплоть до сегодняшнего дня Кинсэйл мучился поисками ответа на вопрос: как подняться выше, не обнаруживая ни перед кем, что его совершенно не волнует тяжелое экономическое положение людей, попадающих к нему в кадр. Его интересовали только композиция и качество снимков, не более.

Жожо могла стать первой ступенькой на пути к настоящему успеху. Люди искренне верят в истории о Золушках, а он вполне способен состряпать для них еще одну. Дочь бедняка-фермера, которая отправилась покорять Лондон и едва спаслась от ужасов секс-индустрии — такая история придется по вкусу самым закоренелым циникам. Сюжет уже сложился у него в голове. Вначале — несколько снимков на Паддингтонском вокзале — девчушка с чемоданом, широко раскрывшая от испуга кукольные глазки. По версии для публики, снимки сделаны совершенно случайно, но едва фотограф проявил пленку, эта картинка стала буквально преследовать его. В течение нескольких недель он тщетно пытается разыскать среди миллионов лондонцев свою героиню — здесь следует привлечь толкового журналиста и опубликовать репортаж с описанием тех мест, куда попадают сбежавшие из дома подростки. Цель — ужаснуть и шокировать читателя. А затем внезапно свершается чудо: фотограф по чистой случайности находит девушку, уже стоящую на краю пропасти, и спасает ее, беря под свою опеку.

Сворачивая к парку Белсайз, в окрестностях которого он жил, Марк самодовольно улыбнулся. Его всегда раздражали методы Дэвида Бэйли. Этот преуспевающий фотограф просто-напросто снимал красивых женщин, чья красота оставалась красотой, даже если бы их щелкал желторотый новичок с «лейкой». Бэйли задохнется от зависти, когда увидит Жожо. Марк намеревался заключить с девушкой чрезвычайно жесткий контракт, по которому никто не будет иметь права снимать ее, кроме него. Жожо должна стать и станет «лицом шестидесятых».