Чужое гнездо - Лесли Пирс (2003)

Служба показалась Дэйзи очень короткой, и хотя викарий сказал о Лорне очень теплые слова, она все-таки решила, что самое главное в ее характере он упустил. Вероятно, Дэйзи не стоило говорить об этом вслух, когда они вернулись домой, но многие старые соседи, еще тех времен, когда она и близнецы были маленькими, заглянули к ним, чтобы выпить рюмку-другую, и речь зашла о том, что им больше всего нравилось в Лорне.

— Я бы хотела, чтобы викарий сказал о том, что ее величайшим даром была способность внимательно выслушивать людей и беседовать с ними, — сказала Дэйзи. — Понимаете, что я имею в виду? Она не просто советовала, как поступить в том или ином случае, она усаживала человека поудобнее, угощала чашечкой чая и обсуждала с ним всю проблему — от начала и до конца.

Почти все старые друзья Лорны закивали в знак согласия. Одна женщина принялась рассказывать, как Лорна изо дня в день поддерживала и утешала ее, когда от нее ушел муж. Причем получалось это у нее намного лучше, чем у профессионального психоаналитика, потому что у нее был дар заставить человека смеяться даже тогда, когда ему казалось, что он погружается в пучину отчаяния.

Тут вмешалась еще одна старая подруга Лорны, которую Дэйзи и близнецы всегда называли «тетушка Мадж», живая и общительная особа весом в добрую сотню килограммов. Тетушка Мадж звонила Лорне не реже, чем раз в неделю, сколько они себя помнили.

— Ты унаследовала этот дар, Дэйзи, — одобрительно проговорила она. — Смотри, не растеряй его, он дается далеко не каждому.

Люси, которая сидела на одном из диванов вместе со своей лучшей подругой Алисой, казалось, не слушала, что говорят вокруг. Но хотя Дэйзи стояла спиной к дивану, она почувствовала, как напряглась ее сестра, и в комнате внезапно повеяло холодом.

Позже, когда гости разошлись и Дэйзи возилась с посудомоечной машиной, вынимая из нее чистые и загружая грязные посуду и стаканы, в кухню вошла Люси, прислонилась к косяку двери и скрестила руки на груди. На ней было изжеванное длинное черное платье и тяжелые ботинки. Это был ее обычный стиль; Люси мнила себя феминисткой и полагала, что женщины, которые эффектно одеваются и пользуются косметикой, — пустые кокетки.

Лорна ненавидела эти ботинки лютой ненавистью, и Тому пришлось уговаривать сестру одеться поприличнее хотя бы ради такого случая, однако Люси проигнорировала его просьбу, а у Джона, который совершенно расклеился, не хватило духу сделать ей замечание, хотя, вероятно, и стоило.

— Что-нибудь не так? — поинтересовалась Дэйзи. Том только что поднялся наверх с отцом, чтобы разобрать кое-какие бумаги, и в доме было совершенно тихо.

— Ты ничего не унаследовала от мамы, да и как, интересно, ты могла это сделать, когда вы с ней даже не родня? — произнесла Люси звенящим от бешенства голосом.

Дэйзи уже собралась сказать в ответ что-нибудь резкое, но потом решила, что сегодня — не такой день, чтобы ссориться.

— Тетушка Мадж выразилась фигурально, — ответила она, пожав плечами. — Все, кто присутствовал, прекрасно знают о том, что меня удочерили. Но ведь можно воспринять какие-то черты, если долго общаешься с человеком.

— И как же вышло, что ты не унаследовала хотя бы капельку мозгов?

— Люси, прекрати, — нетерпеливо оборвала Дэйзи. — Не язви хотя бы сегодня. Иначе мне придется спросить, почему ты не унаследовала от своей матери ни ее чувства меры, ни такта и дипломатичности.

Она сочла, что этого достаточно, чтобы сестрица убралась в свою комнату, но вместо этого Люси внезапно набросилась на Дэйзи, схватила ее за волосы и ударила кулаком в лицо.

— Как насчет чувства меры? — взвизгнула она, словно обезумев. — Я весь день наблюдала, как ты подлизывалась к этим нудным старым соседям. Как давала им понять, что только ты ухаживала за мамой, будто одну тебя в семье это и заботило. А ведь единственная причина, по которой ты торчала здесь — это то, что тебя вышибли с последней работы.