Чужое гнездо - Лесли Пирс (2003)

Приезжие приводили Эллен в восхищение. Их манеры, различия в говоре, то, как они обращались со своими детьми, было для нее окном в другой мир. Ее и Джози никогда не водили на пляж на целый день. Если они и ходили в свою маленькую бухточку, то всегда одни — самое большее, на что хватало матери, так это строго предупредить их, чтобы они не заплывали далеко. Плавать они научились сами так же, как научились ездить на велосипеде, играть в чехарду, стоять на руках или лазать по скалам. Пикник для них ограничивался яблоком на ходу, и Эллен просто не могла себе представить отца и мать сидящими на песке и попивающими чай из термоса, или плавающими на байдарке, или строящими вместе с детьми замки из песка, как это делали другие родители.

Но больше всего ее интересовали те места, откуда эти люди приезжали. Сама она никогда не бывала дальше Труро, поэтому большие города, такие как Лондон, Бристоль и Бирмингем, представлялись ей загадочными. Она считала, что они должны быть очень грязными, шумными и населенными неприветливыми и злыми людьми, поскольку туристы все время восторгались чистым воздухом Корнуолла, красивыми окрестностями и тем, как милы и дружелюбны местные жители.

Эллен с радостью пользовалась возможностью поболтать с приезжими. Она рассказывала им о местных достопримечательностях, на которые стоило взглянуть, и выражала сочувствие, когда они жаловались на обслуживание в местных пансионатах или кемпингах.

Ей хотелось бы поговорить с юношами и девушками, своими ровесниками, услышать, что они думают о жизни в городе, но она относилась к ним с опаской. Когда они собирались вместе, то зачастую начинали передразнивать ее корнуолльский выговор. Похоже, они считали ее простушкой из-за того, что она не могла им ничего рассказать о танцевальных залах или барах.

Но ведь Эллен жила слишком далеко от Фальмута, чтобы знать, что происходит там по вечерам, и то же самое можно было сказать о большинстве ее школьных подруг. Разумеется, ей было известно, что по вечерам в субботу во всех общинных домах или ратушах по всему Корнуоллу устраивались танцы, но она подозревала, что не это интересует опытных городских подростков.

Может быть, потеря Джози и стала причиной того, что она начала мечтать о своем парне. Ее интимный опыт не простирался дальше нескольких поцелуев в школьном автобусе в дни прошлого Рождества, да и целовалась она с мальчишками, которые выросли рядом с ней, но теперь она решила, что было бы совсем неплохо познакомиться с кем-нибудь еще.

Это лето могло быть совсем другим, если бы Джози осталась с ней, подумала Эллен. Вдвоем они могли бы быстро отшить девчонок, которые передразнивали ее, и даже набраться смелости, чтобы пофлиртовать с парнями.

К четырем пополудни в павильоне наконец наступило затишье, и Эллен беспрепятственно предалась мечтам; она вытирала стойку и убирала посуду со столиков, поджидая хозяина заведения. Тот приходил в половине пятого, чтобы закрыть павильон.

— Привет, красавица! — внезапно прозвучал совсем рядом мужской голос, заставив ее вздрогнуть от неожиданности.

Эллен покраснела до корней волос, потому что мужчина был необычайно красив. Ему было около двадцати пяти, он был рослым, светловолосым и голубоглазым, и на нем не было ничего, кроме узких черных плавок.

— Что вам угодно? — нервничая, спросила она.

— Поцелуй был бы весьма кстати, — сказал он, обнажая в широкой улыбке великолепные зубы. — Но, я полагаю, в меню он не значится?

Эллен засмеялась, но тут же скроила такую мину, будто постоянно слышит от мужчин подобные шуточки.

— Есть чай, сэндвичи, мороженое и шоколад. А поцелуев нет, — беззаботно ответила она.

Мужчина нахмурился.

— Это просто позор. Тогда скажите мне, где вы были сейчас?

Она снова покраснела от смущения.

— Сейчас? Я нигде не была.