Снова любить… - Сара Оклер (2018)

Он закрывает дверь, и в комнате воцаряется напряженная тишина.

Мы встаем с кроватей, натягиваем кофты, не говоря друг другу ни слова и не пытаясь продолжить вчерашнюю ссору. Мне хочется спросить, куда она ходила ночью, переспала ли с Джейком и как у них дела. Но я не собираюсь нарушать молчание, только чтобы похвастаться своей опытностью (кстати, вчера из-за моей истерики мы с Сэмом совсем забыли этим заняться).

Спустившись на кухню, мы приступаем к самому вкусному и оригинальному завтраку из всех, которые когда-либо готовила тетя Джейн. На столе расставлены тарелки со свежими фруктами, фирменными гренками с ванилью, яйцами, картофелем, беконом, тостами и кексами. Устоять перед таким соблазном невозможно. Мы с наслаждением набиваем животы, искренне смеемся, вспоминаем интересные моменты поездки, радуемся свежему загару. И во всей этой обстановке наша с Фрэнки ссора забывается на целых несколько минут. Все начинается с невинной просьбы передать масло, а заканчивается веселыми воспоминаниями о самой первой ночи на пляже, когда мы с тетей Джейн делали ангелочков на песке.

Я едва сдерживаю порыв обнять Фрэнки, извиниться, рассказать о данном Мэтту обещании и оставить ссору в прошлом. Но достаточно одной только вспышки воспоминаний (насмешливый голос, дневник, брошенный в океан), и злость пополам с обидой возвращаются вновь. Я пытаюсь справиться с эмоциями, ведь меньше всего мне хочется в последний день отдыха расстраивать дядю Реда и тетю Джейн.

Но забыть и простить я не могу.

После завтрака нас ждет новая пытка: день развлечений с Перино. Первый пункт программы – суровый пэдлбол. Мы с дядей Редом против Фрэнки и тети Джейн.

– Пап, да перестань, – ноет Фрэнки, пока дядя Ред раздает нам деревянные ракетки. – Это же детская игра.

– Согласен, – с улыбкой отвечает он. – А ты вроде как все еще мой ребенок.

– Ну, па-а-ап! – Подруга хмурится, пытаясь разжалобить дядю Реда, но тот непреклонен.

– Франческа, порадуй своего старика, – говорит он и совершает первую подачу.

За полчаса я успеваю набрать пятьдесят очков и выплеснуть не меньше семидесяти пяти процентов злости, изощряясь в попытках запустить мячиком во Фрэнки. Но счастье длится недолго. Наша принцесса оступается в воду, и ее жалит в ногу крохотная медуза. Впрочем, судя по реакции, с тем же успехом это могла бы оказаться акула. На мгновение я представляю, что Фрэнки настигла месть погибшего дневника, который переродился в водах океана и проткнул свою убийцу металлической спиралью. Я мысленно ухмыляюсь. Совсем чуть-чуть.

Но Фрэнки так жалобно завывает и прихрамывает, что даже мне в итоге становится ее жалко. Я помогаю дяде Реду отвести ее домой – кормить и утешать.

Трагический инцидент с медузой положил конец жестокой тирании пэдлбола со мной во главе, оставшуюся часть дня мы играем в «Монополию» и прячемся в доме от опасных обитателей глубин. На этот раз Фрэнки не торопится дать мне фору в тысячу долларов. Положив пострадавшую ногу на обложенный подушками стул, она демонстративно морщится, словно крохотная ранка причиняет невыносимую боль. Конечно же, она не упускает возможности использовать мое внезапно проснувшееся сочувствие в своих целях: то и дело со слащавой улыбкой просит подлить лимонада, поправить подушки или принести гигиеническую помаду.

– Анна, ты всегда так заботишься о ней, – говорит тетя Джейн, гладит меня по коленке и ставит на стол чашки с шоколадным мороженым. – Фрэнки, тебе повезло, что она с тобой так носится.

– Ага, – отвечает подруга. – Анна?

Я отрываюсь от мороженого и смотрю на нее. Я почти готова сменить гнев на милость и принять запоздалые извинения, которые, судя по всему, уже готовы слететь с ее губ.

– Анна?

Вот сейчас.

– Да, Фрэнк?

Ну, давай.

– Я построила отели на Бродвее и у Центрального парка. – Она протягивает мне раскрытую ладонь и невинно хлопает глазками. – Ты должна мне двенадцать тысяч долларов.