Почти касаясь - Колин Оукли (2018)

Я чувствовала, что за моей спиной кто-то стоял, а потом услышала голос Луизы:

– Брендон! Фелисия! Я уже дважды вам говорила: библиотека – это вам не сиденье машины! Последний раз предупреждаю! Потом буду сразу звонить вашим родителям!

Они оба посмотрели в пол, Брэндон взял Фелисию за руку и повел мимо стеллажей.

Когда они протиснулись мимо меня, Брендон шепнул мне прямо в ухо:

– Понравилось наше представление?

Я покраснела еще сильнее и пристально посмотрела на книги перед собой, пытаясь думать только о цифрах.

Когда они ушли, Луиза пробормотала: «Похотливые подростки» – и прошла обратно к стойке, а я осталась наедине с тележкой книг, которые ждали, когда их расставят по местам.

Все проходили по своим делам мимо меня, но я не могла сделать ни шагу с потертого ковра. Я думала о Доноване.

О том, как его губы касались моих.

Глава шестая

Эрик

Не задумываясь, я выбрал из своей скромной коллекции синий галстук и накинул его на шею. По четвергам я всегда носил синий.

У меня не было синдрома навязчивых состояний или чего-то такого, я не выходил из себя, если в четверг не мог найти синий галстук. Просто так удобнее – нужно принимать на одно решение меньше. Так же живет и Марк Цукерберг, он каждый день носит серые футболки. Я – Марк Цукерберг от бухгалтерии. Иногда я использую эту фразу на вечеринках, она всегда вызывает натужный смех, который тешит мое самолюбие.

Я завязал узел полувиндзор и затянул петлю. Потом схватил часы с полочки в ванной и застегнул их на запястье. Когда я шел в кухню мимо комнаты Айжи, услышал, как тот стучит по кнопкам клавиатуры.

С первых дней, как мы стали жить вместе, меня насторожило то, сколько времени он проводит за компьютером, особенно если учесть, что ему тогда было всего восемь. Элли, конечно же, тоже не отрывалась от своего, но она была почти на пять лет старше. В восемь она каталась на велосипеде с соседскими детишками, ходила на кружок танцев и обожала кукол «Monster High». Но я не помню, чтобы Динеша волновало это, хотя его беспокоили сотни других вещей, связанных с Айжей. Так что это оказалось темой первого серьезного разговора, когда он переехал, и я понятия не имел, что надо было говорить, ведь бóльшую часть «сложных» разговоров с Элли взяла на себя Стефани.

– Ты ведь знаешь, что люди там, в смысле, в интернете, они не всегда хорошие. Ну, к детям. Точнее, они сначала прикидываются милыми, а потом перестают ими быть. – Боже, даже я сам не понимал, что несу. – Я имею в виду не хулиганов, а… – и как это объяснить восьмилетке? Я тщательно выбирал слова.

– Ты о сексуальных маньяках? – Он четко и ясно произнес каждый слог, в своем обычном тоне. У меня отпала челюсть. – Я все об этом знаю. Я же не глупый.

– Вот и славно. – Я закрыл рот. Хотел было похлопать его по ноге, но вспомнил, как Динеш упоминал, что мальчик не любит, когда его трогают, так что я неловко похлопал покрывало у его ноги. – Хорошо поболтали.

И вот теперь я чувствовал, что разговор надо продолжить:

– Ну ты же там не общаешься ни с какими маньяками, да?

– Думаю, если бы и общался, то не знал бы об этом, разве не так?

Очко в его пользу.

Слава богу, Конни согласилась сегодня за ним присмотреть. Не без ворчания, конечно:

– У меня же тоже есть работа, знаешь ли.

Я не мог не подыграть:

– Конечно, знаю. И она тебе отлично дается. Ты лучший и самый малооплачиваемый юрист на этом берегу Пассаика.

В конце концов она уступила.

– Я это делаю, только потому что люблю Айжу. И потому что не хочу, чтобы он взорвал твою квартиру.

– Спасибо.

В дверь позвонили ровно в тот момент, когда я наливал себе вторую чашку кофе.

– Айжа, Конни пришла. – Он не ответил. Я посмотрел на время – до моего поезда оставалось двадцать минут – и открыл дверь. Конни протиснулась мимо меня и заглянула в чашку.