Жена между нами - Сара Пекканен, Грир Хендрикс (2018)

Начались вопросы. Голос у доктора Хоффман был низкий и приятный, но каждый пункт в ответе отзывался как выстрел: какова частота менструаций? Как долго длится менструация? Какими методами контрацепции вы пользовались? Желудок у меня сжимался как кулак. Я знала, к чему это ведет.

Наконец доктор Хоффман спросила: «Вы когда-нибудь были беременны?»

Я уставилась вниз на толстый ковер – серый с маленькими розовыми квадратами. Я начала считать квадраты.

Я чувствовала жар взгляда, которым смотрел на меня Ричард.

– Ты никогда не была беременна, – произнес он. Это было утверждение.

Я по-прежнему иногда думала о том периоде моей жизни, но воспоминания хранились под замком у меня внутри.

Это было так важно.

Не могла же я соврать.

Я подняла глаза на доктора Хоффман.

– Я была беременна, – голос у меня сорвался, и я кашлянула. – Мне был всего 21 год.

Я поняла, что этим «всего» стремилась оправдаться перед Ричардом.

– Ты сделала аборт? – я не могла распознать тон, которым говорил Ричард.

Я снова подняла глаза, на мужа.

Я знала, что и полной правды не могу раскрыть.

– Я, мм, у меня был выкидыш, – я снова откашлялась и отвела взгляд. – На раннем этапе. – Эта часть, по крайней мере, была правдой. Шесть недель.

– Почему ты мне не сказала? – Ричард отодвинулся от меня, откинулся на спинку дивана.

Изумление на его лице сменилось тенью чего-то еще. Ярости? Ощущения предательства?

– Я хотела… Я просто… мне кажется, я просто не знала, как это сказать…

Оправдание было таким жалким. Глупо было думать, что он никогда не узнает.

– Ты собиралась мне когда-нибудь рассказать?

– Послушайте, – прервала нас доктор Хоффман, – подобные объяснения могут быть болезненными. Я могу оставить вас на несколько минут.

Она говорила спокойным тоном; толстая серебристая ручка, который она делала пометки, застыла в воздухе, как будто ничего особенного в этой интерлюдии не было. Но я с трудом могла представить себе, чтобы другие жены хранили подобные секреты от своих мужей. Я знала, что впоследствии придется раскрыть доктору Хоффман всю правду наедине.

– Нет, нет, все в порядке. Продолжим? – сказал Ричард.

Он улыбнулся мне, но через несколько секунд положил ногу на ногу и выпустил мою руку.

Покончив с вопросами, доктор Хоффман взяла необходимые анализы, пока Ричард ждал в приемной, просматривая почту на своем «Блэкберри». Прежде чем выйти из комнаты, доктор Хоффман слегка сжала мне плечо. От этого почти материнского жеста у меня подступил ком к горлу, и я едва удержалась, чтобы не расплакаться. Я надеялась, что мы с Ричардом все-таки пойдем обедать, но он сказал, что отложил встречу с клиентом на час дня и ему нужно возвращаться в офис. Мы ехали в полном лифте в молчании, каждый смотрел прямо перед собой.

Когда мы вышли на улицу, я посмотрела на Ричарда.

– Прости, я должна была…

Он отключил звук у телефона на время приема, но сейчас он завибрировал – входящий звонок. Ричард взглянул на определитель номера, затем поцеловал меня в щеку.

– Мне надо ответить. Увидимся дома, дорогая.

Я смотрела на его удаляющийся затылок, надеясь, что он обернется и улыбнется мне или помашет рукой, но он вскоре исчез за поворотом.

Это был не первый и не последний раз, когда я предала Ричарда. И это и близко не было самым страшным из всех предательств.

Я никогда не была той женщиной, на которой, как ему казалось, он женился.

* * *

В потоке покупателей «Сакс» образовалась брешь, и я заглянула в комнату отдыха выпить кофе. Сегодня желудок в порядке, но между висками повисла тупая боль. Лиза, продавщица из отдела обуви, сидит на диване, поклевывая сэндвич. Ей около двадцати пяти – симпатичная блондинка, цветущий вид.

Я отвожу взгляд.