Не ссорьтесь, девочки! - Ануш Варданян (2005)

Она замечает за стеклом Нонну, которая машет им со стороны Невского.

— Вон Нонка идет. На кота, на бензин, на мобильник…

— Привет, девочки. Чем занимаемся?

— Изучаем новый вид пасьянса. Называется: «Как прожить в Питере на три рубля в день?» — объясняет Соня.

Юля продолжает бормотать про мясо, бензин и мобильник.

— Невозможно прожить, — Нонна относится к проблеме бедности чрезвычайно серьезно.

— Тоже мне новость, — отзывается Юля. — На мобильник, на кота, на бензин…

— Тут тебе только на чай хватит.

Юля хмурится. Опять ее сбили, а она ведь хотела поработать с персональным бюджетом. В кои-то веки занялась планированием, а эти так называемые подруги путают и мешают.

— Какой чай?

— Я имела в виду «на чай» официанту в ресторане.

Путают, мешают и обижают! Юля презрительно фыркает.

— Я не хотела тебя обидеть. Извини. Может, ты подпольная миллионерша?

— Я перспективная миллионерша. Я наследница капитала.

— Только ждать, пока твоя мама даст дуба, не очень хорошо, — говорит Соня, чей девиз: «Родители — это святое!».

— А я, девочки, — Нонна решает поделиться наболевшим, — услышала тут, что в нашем возрасте стыдно одно пальто иметь. У тебя сколько? — спрашивает она у Юли.

Юля подсчитывает запасы верней одежды:

— Штук пять… или шесть… может, десять…

— Так, ладно, ты не показательный пример, ты — модельер с упакованной матерью… А у тебя?

Соня знает счет своим вещам:

— Два! Черное и… черное. Одно длинное, другое…

— Короткое! — смеется Юля.

Музыка в кафе становится все громче. Уровень звука напрямую зависит от количества молодежи в кафе. Но тут Лосева бессильна. Была б ее воля, она крутила бы для себя песнопения древних коптов, но бизнес есть бизнес. Кассу делали не три сказочные феи, а сотни подростков, отлынивающих от занятий. Соня знает это. Но если приоритет Лосевой — доходы, то Сонин — эстетический вкус. И она хватает за руку проходящую мимо официантку:

— Девочки, а можно потише музыку сделать? Сил нет слушать эту пэтэушницу с надтреснутым голосом!

— Ты ничего не понимаешь! — возмутилась Юля. — Это рок.

— Да, это рок, витающий над русской культурой, и бороться с ним невозможно. Рок всегда начинает и выигрывает.

— Ноник, скажи ей, что это классно.

— Что?!

Юля показывает пальцем куда-то в воздух.

— «Фюзеляж»!

Нонна задумчиво произносит:

— Деталь самолета. Семь букв.

— Группа «Фюзеляж», — отвечает Юля.

— Неплохо, неплохо. Городской романс.

Юля со значением смотрит на Соню.

— Поняла?

Соня пожимает плечами.

— Вкусы у нас разные — это факт.

Соня дергает Юлю за рыжие волосы. Нонна глядят на белую шапку сливок над своим кофе.

— А у меня одно, — неожиданно говорит она. — Пальто, я имею в виду. Да, подруги-то мы подруги, а…

Нонна замолчала. Смутный призрак идеи для рекламы сигарет «Властелин» защекотал в носу. Свои идеи Нонна всегда сначала чувствует как запах. И она замирает с чашкой в руке.

— А табачок врозь…

— Какой табачок? — забеспокоилась Соня.

На подругу, конечно, накатывало изредка. Но в основном Нонна была женщиной уравновешенной. А теперь она отрешенно зачерпывала ложкой белую пену сливок и отправляла в рот.

— Да, да, да… Табачок, табачок… — приговаривала она при этом.

— С ума сошла, — ужаснулась Юля. — Это из-за пальто, да? Что ты всякую чушь слушаешь? Хочешь, я тебе свое пальто подарю? Если ты в него… — и осеклась. — Нет, Ноник, наверное, не влезешь. Я платье свое отдала балерине Александровой, так она еле втиснулась.

— Юлька, нет! — взвизгнула Соня.

— Что нет?!

— Только не говори, что ты ей отдала бесплатно.

— Фигня! Тете сорок лет, выглядит она на двадцать пять, а одевается так, будто ей восемьдесят и она начальница гестапо. Это же никакому модельеру не вынести.