Ночные тайны - Ганс-Йозеф Ортайль (2006)

— Я еду в Мариенбург, — Хойкен посмотрел на Джоанну, чувствуя, что должен сказать что-то еще. Они смотрели друг на друга, стараясь понять, что же случилось. Георгу очень хотелось произнести что-то такое, что отвечало бы моменту, однако он оставался в роли шефа и соблюдал дистанцию между собой и своей секретаршей.

Они смотрели друг на друга как-то уж слишком долго, пытаясь удержаться в этом напряженном состоянии, потому что не знали, как вести себя дальше. И вдруг Джоанна улыбнулась, словно хотела отпустить его, чтобы после иметь возможность снова вернуться к этим мгновениям. Георг улыбнулся в ответ, но как-то сдержанно. В тот миг он казался себе таким неуклюжим, неповоротливым, ему хотелось разрядить напряженную обстановку шуткой или ироническим замечанием.

Выйдя на улицу, он почувствовал, что этот зрительный контакт успокоил его и сделал более уверенным. Возможно, как раз в его возрасте и возникают такие связи. Во всяком случае, у него все будет не так, как у Ханггартнера, который, кажется, не верит в то, что встречи подобного рода нужно развивать постепенно, чтобы они были прекрасными. Для развития любовных отношений нет ничего хуже юношеской паники или похотливого влечения. Ханггартнер всегда стремился быстро добиваться своей цели, и эта цель всегда должна была быть новой. Он, как бродяга, таскался от одного книжного магазина к другому и везде оставлял последствия своих коротких экстатических вспышек. «Следовало бы выпустить карту Германии с указаниями всех его побед, — подумал Хойкен, — это была бы превосходная реклама. Пестрая карта, сплошь усеянная мелкими точками эротических опытов Ханггартнера, и сверху жирным шрифтом: «Страстные влечения Вильгельма Ханггартнера. Этапы и причины».

«Когда нам больше ничего не приходит в голову, мы устраиваем выставку, — продолжал говорить себе Хойкен, входя в стеклянный лифт, — потом рассказываем истории своих побед над женщинами, приносим маленькие фотографии отелей и марочные вина. После этого начинается грандиозный и откровенный обмен мнениями». Таким образом, выставка в очередной раз представила бы Ханггартнера в совершенно новом свете и послужила бы блестящей рекламной акцией.

Хойкен злорадно усмехнулся, но тут же подавил смех, потому что лифт спустился в фойе и стеклянная дверь быстро распахнулась. Он прошел мимо привратника, коротко поздоровался и быстрым шагом направился к парковочной площадке. Георг был абсолютно уверен в том, что за ним будут наблюдать из окон, а потом пройдет слух, что молодой Хойкен выбежал из офиса в страшном волнении и поехал в клинику, потому что его отец при смерти. После того как сорвалась запланированная встреча с Ханггартнером, он и минуты не хотел находиться в концерне и теперь, имея такое алиби, мог наконец спокойно исчезнуть.

«Мазда» рванула с места, Хойкен гнал ее, лишь несколько раз резко тормозя на поворотах. Теперь он — преданный сын, спешащий к постели умирающего отца. Георг присоединился к потоку машин на Аусфальштрассе и переезжал из ряда в ряд, пока не убедился, что за ним никто не наблюдает. Свернув с набережной, он откинулся на спинку сиденья и поехал медленнее. «Мазда» бесшумно катилась по аллеям Мариенбурга.

8