Соло - Джил Мансел (2005)

И, прижимая ребенка к груди, она привстала на цыпочки и поцеловала Росса в самый краешек губ.

Росс облегченно вздохнул, обнял Тессу и подвел к койке, не отрывая взгляда от темноволосой девочки у нее на руках.

— Можно ее подержать? Она в порядке?

— В полном, — с улыбкой заверила его Тесса и, поддерживая крохотную головку, осторожно передала ему дочку, затем откинула белоснежный уголок, чтобы Росс мог увидеть превосходную копию Монаганов. — Мы обе, слава богу, в полном порядке. Хотя, — добавила она, криво усмехнувшись, — думаю, на самом деле мне надо благодарить Макса.

— Во всем я виноват. — Росс, который не мог оторвать глаз от своей прекрасной дочери, содрогнулся при мысли, что трагедии едва удалось избежать. Если бы с Тессой и с ребенком что-нибудь случилось, пока он был в Лондоне… с Антонией… Росс просто не знал, что бы он стал делать.

Но Тесса, поглощенная чувством собственной вины, не позволяла ему во всем винить себя одного.

— Нет, — сказала она, и глаза ее снова наполнились слезами стыда. — Ты был прав, а я вела себя как избалованная стерва. Если бы я не разбила телефон…

— Не надо, — прервал ее Росс, поцеловав в макушку. Он уже не обращал внимания на то, что на них смотрят. — Боже, да эта компания КГБ перещеголяет. Я переведу тебя в отдельную палату.

— Ни в коем случае, — заявила Тесса. — Мне здесь нравится. Они смотрят с таким любопытством только потому, что думают, что отец — Макс, и им интересно, кто же ты такой.

— Какая наглость! — в гневе воскликнул Росс. И в этот момент ребенок проснулся, открыл свои голубые, с длинными ресницами глаза и спросонья удивленно посмотрел на Росса. Личико девочки так ясно говорило «А это еще кто такой?», что Росс и Тесса рассмеялись.

— Ты еще кое-что мне не сказала, — немного позже сказал Росс.

— Что?

— Как зовут мою дочь?

Тесса улыбнулась:

— Оливия.

— Леди и джентльмены, — громко объявил Росс, обращаясь ко всей палате. — Я хотел бы всех вас представить Оливии, моей дочери. Меня зовут Росс, повторяю, Росс Монаган, отец Оливии — я.

Среди всеобщего смеха и аплодисментов — прошлым вечером все очень жалели Тессу и успели проникнуться к ней симпатией — Мэйзи Нэйлор выразила свое одобрение. С явным удовольствием оглядев Росса, она восторженно заявила:

— Ну милый, если вдруг захочешь еще ребенка, то всегда буду рада помочь…

…………………………………………..

— Антония, нам надо поговорить.

— Только поговорить? — спросила она, пытаясь понять, в каком Росс настроении, и нарочито медленно кладя ногу на ногу. — Милый, у нас впереди целый вечер. Говорить ведь так скучно!

— Перестань, — строгим тоном заявил Росс. Горько сожалея о том, как вел себя несколькими днями ранее, сейчас он твердо решил дать понять Антонии, что между ними все кончено. — Послушай, ты должна понять то, что я собираюсь сказать. Тесса и ребенок для меня важнее всего в этом мире, и я не хочу рисковать, я боюсь их потерять. Раньше я бывал идиотом, но сейчас говорю серьезно. Я люблю Тессу, обожаю Оливию и надеюсь, что ты отнесешься к моим чувствам с уважением.

Антония закурила сигарету и, чтобы побороть разочарование, сосредоточилась на медленно поднимающейся к потолку голубой спиральке дыма. Когда Росс ей позвонил и предложил встретиться сегодня вечером, она что-то подобное подозревала, но в глубине души все-таки надеялась, что их отношения продолжатся.

— Понимаю, — сказала она, устремив в пустоту задумчивый взгляд своих темно-голубых глаз. — Позволь, милый, я выражу это кратко. Ты резко исправился и хочешь быть уверен, что я стану помалкивать. Так?

Росс вздохнул. Он не мог себе позволить настраивать Антонию против себя, и в то же время ему с трудом верилось, что все это она принимает так спокойно.

— Наверное, так, — сказал он, помолчав. — Я понимаю, что раньше был скотиной, но теперь это все очень много значит для меня. Я хочу, чтобы ты поняла, как это для меня важно.