Любовь цыганки - Сьюзен Кинг (2019)

Постучав, один из стражников приоткрыл ее.

Тамсина вошла в просторную опочивальню. Помимо большой кровати с балдахином, здесь имелась и другая мебель. Нижние створки окна были приоткрыты, впуская в комнату золотистый дневной свет. Девушка, минув кровать, остановилась посреди комнаты с дощатым полом. Отец встал позади нее.

На них смотрели трое. Уильям Скотт стоял у окна, грациозно прислонившись плечом к стене. Джаспер Масгрейв с мужчиной помоложе сидели в креслах за столом.

При дневном свете Масгрейв с обвислой бледной кожей и редеющими седыми волосами выглядел очень грузным. Массивный живот безобразно выпирал из-под стеганого темно-красного дублета.

Уильям Скотт, напротив, был худощав и весьма привлекателен. Длинноногий, стройный, черноволосый, со следами легкой небритости на лице. Одежда его, бесхитростно скроенная, все же отличалась некой элегантностью и по качеству превосходила пышный атласный дублет хозяина замка. Спокойная сила и простота делали Уильяма похожим на темного, напряженного ангела на фоне обжоры Масгрейва.

Вот только Тамсина, несмотря на природную красоту Уильяма и доброту, проявленную им ночью (она до сих пор носила его коричневый дублет), старалась думать о нем только как о негодяе. Его дружба с Масгрейвом вызывала у нее сильнейшие подозрения, и ей хотелось, чтобы отец понимал это.

Третий молодой человек казался худощавой копией Джаспера Масгрейва, но с более приятными чертами лица. Впрочем, держался он как-то скованно, словно излучающая силу фигура Скотта и грузная туша Джаспера Масгрейва затеняли его.

Перебросившись парой фраз с Масгрейвом, стражники вышли, закрыв за собой дверь. Уильям Скотт не сводил с Тамсины своих голубых глаз, сияющих в лучах лившегося из окна солнечного света. Девушка отвернулась и постаралась успокоиться.

На столе рядом с бумагами лежала завязанная в петлю толстая веревка. Тут же стояли несколько кубков и кувшин с вином. Масгрейв играл концом пеньковой веревки, свисающей до пола, и, прищурившись, наблюдал за Тамсиной и Арчи.

Переведя дыхание, девушка гордо приподняла подбородок.

– Что, Джаспер Масгрейв, ты хочешь повесить нас на балках перекрытия, здесь и сейчас?

– Молчи, цыганка, когда тебя не спрашивают.

Отбросив конец веревки, англичанин взял в руку кубок и с шумом отхлебнул из него. Сидящий рядом с ним молодой человек просматривал пергаменты.

Скотт, скрестив руки на груди, хранил молчание. Держался он подчеркнуто на расстоянии и казался совершенно спокойным, однако было заметно, как на его скулах ходят желваки. Когда он перевел взгляд на сидящих, на его щеках выступили красные пятна.

Волосы у него-то черные, подумала Тамсина, зато кожа нежная и чувствительная. Вот только что могло вызвать так явно проявившийся его гнев?

– Эй, Артур! – обратился Арчи к молодому мужчине. – Пришел защитить своего папашу от меня?

– Мой сын здесь в качестве помощника, – сказал Джаспер.

Артур кивнул.

– Этот парень – славный угонщик, – произнес Арчи. – Сначала он ловко крадет моих овец и лошадей, о чем я точно знаю, а теперь вот помогает тебе меня судить. Что за отчаянный малый!

Его напускное добродушие граничило с сарказмом. Тамсина бросила многозначительный взгляд на отца, но тот сделал вид, что ничего не заметил.

– Я собираюсь кое-что предложить тебе, Арчи, – произнес Джаспер.

– Я не твой человек, чтобы мне можно было что-то поручать, – хмуро ответил тот.

– Как лэрд, который способен собрать сотню всадников… – начал Артур.

– Две сотни, – прервал его Арчи, – и все отменные сорвиголовы.

– Как раз то, что нам надо, – произнес Джаспер. – Возможно, ты и конокрад, но твое имя пользуется уважением среди жителей шотландского Приграничья. Многие последуют твоему примеру.