Осенние звёзды - Ольга Бенуа, Ирина Мосман (2014)

— Ах, это. Кто владеет информацией, владеет миром, — улыбнулся Александр. — Навел справки. Хотел преподнести любимой женщине подарок, который она сможет увидеть, а не просто так: «Дорогая, я подарю тебе звезду», — и пальцем в черноту неба, — его синие глаза сверкали, сливаясь с темнотой ночи.

Они сели за стол. Из небытия возник официант, тихо хлопнула пробка, шампанское полилось в тонкие бокалы. В этот момент небо озарилось фейерверком.

— Фуа-гра и немного икры, — предложил Александр. — Ты же только что из-за праздничного стола?

Светлана махнула на него салфеткой, пряча улыбку. Она смотрела в звездное небо, было хорошо и спокойно. Она подумала, что он захочет ее поцеловать, но он даже не попытался, и Светлана с удивлением поняла, что это ее огорчило.

— Теперь, когда ты будешь смотреть на небо, ты всегда будешь вспоминать меня, а это уже кое-что, — сказал он ей на прощание.

Все закончилось на том же месте, где и началось. Светлане вручили коробку с пирожными, сверток в подарочной упаковке, и она пошла домой. Николай еще не вернулся. Она переоделась и решила лечь спать, понимая, что вряд ли сегодня сможет ответить на мужнины ласки, только испортит ему праздник. Протерев следы на полу, она положила подарок на видное место, потом вышла на балкон, чтобы еще раз полюбоваться на свою звезду.

— Спокойной ночи, любимый, — тихо сказал она. — Спокойной ночи, родной, — добавила она, переведя взгляд на сверток на столе.

ГЛАВА 46

Наталья пыталась вспомнить цель посещения гипермаркета на Островского. Кругом сновали люди, пришедшие провести выходные в магазине. Наталья удивлялась: по всем каналам народ жалуется на тотальное безденежье, но только она случайно оказывается в торговой точке, глаза разбегаются от бедных тружеников, нагруженных пакетами. Впечатление, что коммунизм наступил и покупки выдают без денег. Ее толкнул проходящий мимо мужчина.

— Чего встала посреди дороги, — пробурчал он, перехватывая поудобнее коробку с караоке.

— Хамло, сплошное хамло, — сказала себе Наталья. — Ничего удивительного, что я одна, без мужа, здесь же выбрать не из кого!

Она все же отошла в сторону, остановившись у витрины с белыми манекенами без лиц, наряженными в нечто несуразное.

Так, опять отвлеклась. Зачем-то же она проехала три остановки, надо просто вспомнить. О чем же я думала? Так было всегда. Наталью посещала мысль, с ней она выходила, ехала куда-то, потом, увлекаемая рекламой то одного товара, то другого, забывала цель поездки. Она сто раз обещала себе записывать в ежедневник, но его еще нужно было найти, поэтому запись делалась на листочке, а листочек клался на видное место. Там он и оставался, забытый, либо исчезал таинственным образом и приходилось искать его полдня.

Она решила пробежаться по магазину, вдруг нужная вещь промелькнет, напомнит о себе ненавязчиво. Проходя мимо отдела для рукоделия, Наталья узрела знакомую шаль.

— О, мамуль, привет!

— Здравствуй, моя хорошая, ты что здесь делаешь?

— Я мимо шла, — привычно соврала дочь, — а ты что ищешь?

Маман наклонилась над витриной.

— Да хотела бусинки для глазок прикупить, а смотрю, тут уже целые глазки продаются, кто бы мог подумать.

— Для чего?

— Для глазок, — не отрываясь от витрины, чуть раздраженно ответила Марианна Сергеевна.

— Все равно не поняла.

Маман оторвалась от своего занятия и взглянула на Наталью:

— Петь не умеешь, ладно, но с мозгами у тебя нормально до сегодняшнего времени было. Помнишь крысу?

— Которая гнездо устраивала?