Не покидай меня - Анна Климова (2014)

Совсем другое дело — старшие Заботины. Если бы Виктор способен был в принципе чувствовать благоговение, он бы его ощущал. Сама огромная «сталинская» квартира, ее традиции и порядки вызывали у Виктора почтение и осторожность. Именно осторожность, как в отношении хрупкого и драгоценного предмета, который можно детально рассматривать, изучать и беречь. Не раз и не два Виктор думал о том, что кузен Леня — наименее достоин жить в этой квартире с этими людьми. Ему самое место с его, Виктора, мамашей. Они бы прекрасно ужились. Наташка кормила бы его котлетами, а он мирно, словно теленок, пасся бы под ее присмотром, жирел и слушал Сердючку. Мысль об этом неизменно веселила Виктора. И в то же время он с горечью думал, что судьба все-таки — большая стервоза. У Заботиных он — всего лишь племянник, сын нелюбимой, невежественной хамки-сестры. Трудно было представить себе людей более разных по характеру, пристрастиям и образу жизни, нежели Виктория Павловна и Наталья Павловна. Именно эта отчетливая разница нравилась Виктору. Виктория Павловна (не тетя Вика, не тетя Виктория) была аристократкой даже на кухне. Квартира Заботиных всегда манила его таинственностью и особой атмосферой чужого «устава», тем более притягательного, чем меньше он влиял на жизнь самого Виктора. Это был мир, в который он мог легко войти и безболезненно выйти в любой момент. Словно в фильмах про путешествия в иные вселенные. При этом не неся за этот мир ответственности и не имея в нем обязанностей. Впрочем, некую обязанность Виктор все же имел. Ему понадобилось не так уж много времени, чтобы понять, на какие клавиши нажимать и за какие ниточки дергать, чтобы всегда быть желанным гостем в квартире Заботиных на шестом этаже помпезного «сталинского» дома. Виктория Павловна любила сведения из молодежной среды, городские сплетни, остроумные анекдоты из жизни мировых лидеров, но с наиболее тщательно скрываемым маниакальным сладострастием черпала новости о своей младшей сестре. А племянник умел эти новости подавать. К тому же всегда под необходимым острым соусом. Виктор знал, когда начинать разговор и когда его прекращать. Он научился рассказывать о матери тоном легкого подтрунивания, в котором прятал острый кинжал насмешки, щедро смазанный ядом презрения. Виктория Павловна никогда не выражала определенных чувств при этих «новостях». Однако Виктор отчетливо видел, как жадно она им внимает, как всегда ждет и неуловимо поощряет к продолжению. Постепенная деградация сестры, ее пошлые вкусы, ее фразы и нелепые поступки — все это имело для Виктории Павловны ценность, непонятную племяннику.

Взамен «новостей» он получал доступ к семейному обеденному столу и беспрепятственный пропуск в богатейшую библиотеку Заботиных. И, конечно, гордое сознание особой доверительности, коей дядюшка и тетушка не каждого одаривали.

Весть о том, что Леня намерен жениться, Виктор принял с удивлением и озадаченностью. Он вообще склонялся к мысли, что кузен — вполне себе сформировавшийся гей. И даже, помнится, хотел выяснить это. А тут — девушка, готовая выйти за него замуж…

После вялой студенческой эпохи (сокурсники потом едва помнили его фамилию) Виктор уехал в далекую англоязычную страну. И за все время своего отсутствия звонил только Виктории Павловне, поддерживая свое реноме душки-племянника. О матери он почти не вспоминал.

Несколько лет проработал техником-администратором в большой провайдерской компании. Многому там научился, но за лень, посредственность и странный снисходительный апломб, так обескураживавший профессионалов, Виктор был выставлен на улицу. Менеджер по подбору персонала говорила с ним в последний раз с облегчением. Смотрела на него напряженно и устало, сцепив руки на столе и нервно поглаживая большим пальцем с ярким красным ногтем другой палец.