Не покидай меня - Анна Климова (2014)

Ира все время ощущала на себе взгляды Виктора. Кузен Лени был из тех молодых людей, которые очень заняты собой, находя в самом себе неисчерпаемые залежи приятного, все оправдывающего эгоизма. Вероятно, Виктор много мечтал. О свободе и деньгах, о машинах и красивых женщинах. И если для одних мечты были побудительным мотивом энергичнее работать локтями и головой, то для него — приятной дымкой, сюжетом, темой очередной релаксирующей медитации в ванной. Ира, гордившаяся своей способностью разбираться в людях, присматривалась к Виктору какое-то время. Не потому, что он представлял для нее какой-то интерес, а по нужде, которая обязывала знать человека, переступающего порог ее дома. Леня принимал кузена, несмотря на тонкие намеки жены, что этот человек ей не совсем по душе. И этот ее пристальный взгляд, не искаженный родственной симпатией, говорил Ире о многом. Скорее всего, Виктору нравилось чувствовать себя «наблюдателем» за муравьиным копошением людей на навозной куче жизни. Ему очень импонировала эта роль, грела отсутствием обязательств и сильных привязанностей. Плыть над суетливой, беспокойной толпой этаким снисходительным господином, никому и ничего не обязанным объяснять. Вот к этой мечте Виктор стремился больше, чем к дорогим игрушкам вроде машин и женщин. Он не рисковал упражняться в остроумии по отношению к Ире, однако Леню изводил с самого детства. Она видела в Викторе необъяснимую, раздражающе неуловимую угрозу, характер которой определить не могла, как ни старалась.

— Леня тебе говорил, что ты сегодня замечательно выглядишь? — чуть склонился к ней Виктор в то время, когда Лиза разливала ароматный гаспачо.

Какой мудацкий вопрос, заданный тоном ловеласа в неподходящее время и в неподходящем месте! Кем, интересно, он себя воображал? Что за тайные страстишки копошились в его язвительной душонке?

Ира не сочла нужным отвечать и занялась своим гаспачо. Тем более что суп был выше всяких похвал.

— Ах, эта удивительная способность ставить человека на место, даже не открывая рта, — со злой иронией шепнул Виктор, стараясь, чтобы его не услышала Виктория Павловна, как раз благодарившая собравшихся на их скромный семейный праздник.

— Назойливые комары, как правило, долго не живут, — ответила Ира. — К тому же советские пионеры жили по принципу: когда я ем — я глух и нем. Дарю!

— Хамство не красит женщину… — он почти касался подбородком бретельки ее платья.

— Как джентльмена не красит неумение сидеть с закрытым ртом, когда его просит об этом леди, — парировала Ира, ощущая на себе вопросительный взгляд Лени.

— Ты — не леди, — зло пробормотал Виктор.

После пары тостов во здравие виновников торжества и приличной паузы оживился хозяин дома. Олег Иванович вообще поражал сегодня своей живостью. Ира подозревала, что он снова начал тайком лакать что-то из своего тайника в библиотеке.

— Знаете, друзья мои, к слову о потере такта… Смотрел недавно сериал «Достоевский», и там это ну настолько явно! Девушка, женщина, например, влюбляется в Достоевского. Ах, ах — какой писатель, какой необычный, какой неординарный и удивительный человек! Говорят уважительно, с полагающимся тактом, а после… н-да, сталкиваясь с человеком, с его особенностями, привычками, склонностями, забывают обо всем! О всякой необходимости некоторого, скажем так, пиетета… Решительно все отметается! Не говорю, что сериал этот — документальное фиксирование истины. Но ситуация-то знакома!

— Ну, папа, тебе ли жаловаться на пиетет? — сказал Леня, выпивший второй бокал вина, несмотря на строго-удивленные взгляды, бросаемые матерью в его сторону.

Ира даже чуть не поперхнулась, так неожиданно и дерзко это прозвучало. «Леня, Леня, не буди спящего тигра…» — хотелось шепнуть ему на ухо.