Не покидай меня - Анна Климова (2014)

— Да, мой хороший, да. Мне пришлось. Ты не оставил нам выбора. Тебя бы все равно арестовали, но мы немножко ускорили этот процесс. Виктория Павловна позвонила сюда из Москвы, следуя моим инструкциям. Кстати, должен тебя огорчить. Европейское законодательство в плане преследования тех, кто создает и распространяет компьютерные вирусы, несколько жестковато, на мой взгляд. Ты, Виктор, вполне вероятно, проведешь несколько лет в здешней тюрьме. Или тебя отправят в Лондон. Я не знаю. И мне все равно. В любом случае после отсидки тебя депортируют в Россию и внесут во все «черные списки» невъездных граждан. Так что с домиком в швейцарском кантоне у тебя ничего не выйдет. Увы. Прости, что порушил твои светлые планы. Теперь прощай, дорогой. Будь здоров. Да, и еще! Совсем забыл! Ведь деньги эти я мог перевести на твой счет прямо из Москвы. И нам совсем не обязательно было ехать сюда лично. Прощай, маленький глупый говорун, — Олег Иванович сочувственно похлопал Виктора по плечу и сказал полицейским с улыбкой человека, сделавшего все, что было в его силах: — Il est a vous, messieurs. Dieu aidez-le![25]

Виктор не мог побороть в себе тоскливое ощущение катастрофы. Пока его вели к служебным помещениям, он все оглядывался на старика, стоявшего посреди толпы и улыбавшегося ему вслед.

Ира

В тот день с самого утра начал падать легкий, пушистый снег. Он тихо прибывал и прибывал, окутывая деревья в сахарную глазурь, нарядно укрывая грязные больничные дорожки, меняя цвета машин.

— Бедные люди, — сказала Руфия, глядя вместе с Ирой в окно.

— Почему? — чуть повернулась к ней Ира.

— Людям без крыши над головой — беда. Сколько таких — один Аллах знает. Много, много…

Ира склонна была верить старухе, которую вот-вот должны были выписать. Страшно было подумать, куда она пойдет. Весна выдалась затяжной, суровой, стылой. Летом Руфия жила на заброшенном участке земли со старой бытовкой, в которой хозяева лет десять не появлялись. Развела она на этой «даче» лук, петрушку, укроп и ездила продавать в город. Садилась на ящик где-нибудь на тихой асфальтовой дорожке в спальном районе и тихонько приторговывала. Привыкли к ней. Покупали. Руфие хорошо, и женщинам, идущим с работы, приятно. Особенно если зелени дома нет, а тут прямо по пути все свеженькое. Руфия, дорожа репутацией своей «фирмы», чахлую, погибшую зелень безжалостно выбрасывала. Перезнакомилась со многими. Сложился кружок постоянных покупательниц. В основном не богатых домохозяек, благо у Руфии весь товар был, по ее словам, дешевле, чем на рынке. Специально оставляла для той или иной хозяйки лучшие пучки зелени. Говорила со всеми просто. И, казалось, всех любила.

Ира привыкла к ней, к ее голосу, к ее тихой беззлобности. Удивляла ее покорность судьбе и Богу, который, как она верила, обязательно пребывал на небесах.

В этот день вместе со снегом оттуда, сверху, пришел серебристый свет, хотя солнце скрывали плотные облака. Этот свет пугал своей неестественностью, и одновременно восхищал силой и необычностью.

Ира чувствовала, что именно в этот день что-то должно было произойти. Ей ничего не говорили, но она замечала заинтересованные взгляды персонала.

После обычных уколов и процедур Ира возвращалась в палату. И неожиданно в дальнем конце коридора она увидела лицо мужчины. Мужчина был «по-гостевому» в накинутом поверх свитера халате. Его сопровождал следователь, с которым она говорила, и лечащий врач.

Никогда она еще не испытывала такого мгновенного, непреодолимого узнавания, обрушившегося на нее, словно лавина. Как будто где-то внутри головы распахнулись широкие ворота, и оттуда горько-соленой морской водой хлынули воспоминания. Все воспоминания, прятавшиеся в темных уголках ее несчастной головы. Все эмоции, замороженные после того, как ее привезли в больницу со станции.

Леня.

Ее муж.

Отец ее детей.