Сладкая месть - Джейн Кренц (2020)

Эмили завороженно глядела на сильное мускулистое тело. Раздеваясь, он стоял спиной к камину, и в слабом мерцании пламени Эмили видела его начинающую просыпаться мужскую плоть. Она вспомнила прошлую ночь, свои первые прикосновения, ощущение мощи и силы в собственных руках и свою мгновенную реакцию в ответ на прикосновения.

– Что-то не так, Эмили? – Намеренно игнорируя ее взгляд, Саймон прошагал по комнате к кровати, откинул одеяло и улегся, заложив руки за голову. – Так что же?

Эмили провела кончиком языка по пересохшим губам.

– Нет-нет, ничего.

Сдернув очки, она положила их на столик. Сейчас лучше не видеть всего слишком отчетливо. Она вскочила и начала придвигать скамеечку для ног к тяжелому деревянному креслу.

– Что это вы делаете? – поинтересовался Саймон.

– Разве не ясно? Готовлюсь ко сну.

Она подошла к кровати, схватила одеяло и прошествовала обратно к креслу. Потом уселась, поставила ноги на скамеечку и завернулась в одеяло.

– Это кресло к утру покажется вам очень неудобным. А когда погаснет камин, здесь станет ужасно холодно, – предупредил ее муж.

– Я и не жду удобств, милорд. Я готова страдать. Буду считать это наказанием за свой грех опрометчивых суждений и самонадеянности. – Эмили задула свечу и устроилась поудобнее, чтобы поразмыслить о своей несчастной судьбе.

Полчаса спустя Саймон, который все никак не мог уснуть из-за тихих вздохов, время от времени доносившихся из кресла, перевернулся на спину и уставился в потолок. Огонь в камине уже превратился в кучку едва тлеющих углей, но этого хватало, чтобы разглядеть очертания маленькой фигурки Эмили, сжавшейся в комочек под одеялом. Она, без сомнения, мерзнет, подумал граф, а он вовсе не хочет, чтобы она заболела. Хворая жена – лишние хлопоты.

Он размышлял о том, как вернее залучить Эмили в теплую постель. Он прекрасно понимал, что только гордость удерживает ее в кресле. Но гордость очень сильная штука, это он знал по себе. А порой она единственное твое достояние.

Вовсе ни к чему Эмили страдать сегодня, решил Саймон. Ее женской гордости еще предстоит испытать удар, и достаточно скоро. Случится это, когда она в конце концов признает свое поражение в той маленькой войне, которую сама и объявила.

Саймон сожалел об унижении, которому вынужден будет подвергнуть молодую жену, когда она сдастся на его милость. Но тут уж ничего не поделаешь. Ей предстоит усвоить суровый урок, поскольку он намерен быть хозяином в собственном доме и в собственной постели.

Да и потом, Эмили сама двинула свои войска в атаку, принеся яростную клятву отказывать ему впредь в его супружеских правах. В ней явно еще слишком много от Фарингдонов, вот она и вообразила, что сможет командовать мужем, мрачно размышлял Саймон. Он быстро наведет порядок. Они будут счастливы и довольны, когда строптивица осознает свое новое предназначение в жизни.

А пока что Саймон решил, что не желает больше слушать эту тихую возню в кресле. Он уже открыл рот, чтобы приказать Эмили немедленно лечь в постель, но его опередили.

– Саймон? – тихо прозвучал во тьме голос Эмили. – Вы не спите?

– Нет.

– Я тут кое о чем подумала.

Саймон удовлетворенно улыбнулся. Конечно, даже лучше, если упрямица сама сдастся на его волю. Интересно, она прямо попросит разрешения присоединиться к нему в постели или применит более тонкую тактику, пожаловавшись на холод. В любом случае он облегчит ей этот шаг.

– О чем же, Эмили?

– Вы действительно заставили своим появлением упасть в обморок Люсинду Канонбери, когда вошли тогда в бальный зал?

– Что за чепуху вы несете? – Саймон уставился на фигуру в кресле.

– Селеста описывала случай в Лондоне. По ее словам, все невесты города, в том числе и Люсинда, ужасно боялись вас, вдруг вам вздумается сделать им предложение…

– Никогда не замечал глупых девчонок, которые плюхаются в обморок, когда я вхожу в бальный зал, – пробормотал граф.