Визажистка - Ольга Клюкина (2003)

— Да тетя у меня в центре квалификации работает, где курсы всякие — и компьютерные, и парикмахерские, и даже плетения из лозы. Ты, случайно, не хочешь плетению научиться? Могу с ней поговорить. Зато я теперь Антошку сама подстригаю.

— У меня на всякое плетение все равно терпежа никакого нет, — хохотнула Ленка и потянулась к бутылкам, не дожидаясь, когда Вера закончит приготовление бутербродов. — Ты что будешь: водку или вино?

— Вино, наверное. Да я не очень-то хочу утром…

— Утро вечера мудренее, а вечером мы тебе уже что-нибудь другое нальем. И как ты только, Вер, можешь эту краску пить? Потому ты у нас и худая такая, что беленькую не признаешь.

— Да это же сухое вино! Хорошее!

— Марганцовка. Для больных — кишки полоскать, — заявила Ленка авторитетно. — Ну что, махнем? За новую жизнь, новоселье и все такое прочее.

— А, ладно, махнем.

С Ленкой Калашниковой Вера познакомилась случайно, когда та возле школы торговала на лотке канцтоварами, то и дело зубоскаля со старшеклассниками, а в обеденный перерыв обменивая у них же пирожки на шариковые ручки.

Но так получилось, что именно Ленка в августе первой узнала про Верино сокращение из школы. Когда ей вдруг сообщили, что, мол, глубоко сожалеем, Вера Михайловна, но часы сокращаются, и, вроде того, вы должны понять, что мы не можем просить об уходе Абрама Семеновича, заслуженного историка, но в то же время высоко ценим ваши способности и не теряем надежды… И так далее, что-то в этом же роде — журчащим и равнодушным потоком слов.

Вера спокойно, не дрогнув, вышла в тот день из школы, весело поприветствовала двух попавшихся навстречу учеников из своего класса, а потом остановилась у лотка с тетрадками, повернулась к главному входу спиной и не выдержала — всхлипнула, разревелась. И мало того — начала зачем-то рассказывать незнакомой круглолицей продавщице про все свои напасти, которые вдруг словно намертво сцепились в один клубок.

Сын должен пойти в первый класс — и перед первым сентября вывихнул на пляже ногу, теперь пропустит первые недели, а то и целый месяц. Муж все лето вел себя как-то странно: то и дело являлся домой навеселе, постоянно уезжал с сослуживцами то на рыбалки с ночевками, то на турбазы, все время рассказывая про «мальчишники», и «деловые встречи без жен и детей». Огурцы, которые летом с мамой закручивали, и те вдруг взрываться ни с того ни с сего начали — наверное, забыли в банки чего-нибудь положить. А теперь вдруг оказалось, что она к тому же осталась без работы.

— Полоса поперла, — серьезно подтвердила Ленка, почему-то сильнее всего отреагировав на огурцы. — Главное, не раскисай, дальше еще хуже будет, вот увидишь. Пока замри и не дрыгайся.

— Почему — хуже? — даже несколько обиделась Вера. Ничего себе — успокоила!

Но Ленка только пожала плечами и в порядке обмена опытом рассказала историю про своего братишку-наркомана, который недавно задремал ночью на унитазе с зажженной сигаретой, уронил окурок в таз с бельем и прожег насквозь ее выходное платье, колготки, новый кружевной бюстгальтер. В общем, как раз все то, в чем Ленка накануне ходила в гости к своему любовнику и собиралась потом одним разом простирнуть.

— Вот и пришлось мне тогда из-за моего гаденыша исколотого с интересным мужчиной расстаться, — подвела итог Ленка. — Скажешь, не обидно?

— Почему? — не поняла Вера.

— Ну, ты балда! Потому что пока я, Вер, себе новое нижнее белье для интимных встреч купила, он себе уже другую нашел, не стал меня дожидаться. Зато тогда я раскусила, что это за принц, а то как в тумане вся была. Не было бы счастья, Вер, да несчастье помогло, то-то!