Визажистка - Ольга Клюкина (2003)

— Если не поддается, водичкой надо, — посоветовала Вера и пошла в коридор убрать с пола куски старых обоев.

Рядом с вешалкой в прихожей действительно белела какая-то картинка, приклеенная прямо на стену с потрескавшейся штукатуркой, что-то наподобие детского рисунка.

Вера включила в коридоре свет и пригляделась — нет, на самом деле это был очень профессиональный, можно даже сказать, мастерски выполненный графический рисунок, на котором был изображен стол с разложенными на нем предметами — трубка, карандаш, лист бумаги, маленькая безрукая статуэтка Венеры Милосской. Внизу под рисунком стояла размашистая роспись: «H. Matiss».

— Анри Матисс, — автоматически перевела Вера, и только теперь до нее дошел смысл этих слов.

«Да нет, не может быть, бред какой-то! — вихрем пронеслось в голове. — Как — Матисс? Здесь? У меня дома? С какого перепуга? Полный бред!»

Вера вернулась в комнату, достала с полки художественный альбом, где, в частности, был раздел французской живописи начала века, и ее невольно бросило в жар. Под иллюстрациями наиболее знаменитых работ Анри Матисса можно было различить точно такую же подпись, лишь свое имя великий художник иногда подписывал полностью, а иногда сокращал.

— Антоша, ты смотри не трогай этот листик. Я его пока загорожу, чтобы не испачкать, — сказала Вера сыну, еще раз вглядываясь в линии, в которых чувствовалась уверенная рука мастера, удивительная раскованность и одновременно — точность, осознание формы.

— Что ты, мам, — отозвался из комнаты Антон. — Я сам не стал его рвать. Он даже какой-то бумажкой был сверху шелестящей накрыт.

— Какой еще бумажкой? — снова удивилась Вера, но, приглядевшись к обрывкам обоев, поняла, что сын имел в виду. Под старыми зелеными обоями в цветочек, которые неизвестно сколько лет прослужили бывшим хозяевам, можно было различить по меньшей мере еще три слоя бумаги — теперь они превратились в единую корку, достаточно легко отходящую от стены. Но в том месте, где обнаружился рисунок, на нижний слой обоев был приклеен еще кусок тонкой полупрозрачной бумаги вроде кальки, который должен был оберегать его от порчи. Значит, кто-то спрятал рисунок специально и надеялся таким образом сохранить! И человек, который прятал рисунок, прекрасно понимал его ценность.

Выходит, это и впрямь был подлинный рисунок Матисса, который неизвестно каким образом оказался на стене старого дома, в центре провинциального города? Города, о котором великий француз наверняка никогда в жизни даже не слышал.

— Все, теперь ужинать. На сегодня хватит, а то я сейчас умру, — сказала вслух Вера, аккуратно закрывая рисунок большим куском белого ватмана, сохранившегося от учительских времен.

— Пошли, я тоже есть хочу, — согласился Антоша, тут же сгребая в кучу солдатиков и радуясь возможности поскорее заняться чем-нибудь новым. — А красиво кто-то, мам, нарисовал, правда? Мне особенно нравится трубка с дымом.

Глава 7

ПОД ФАКЕЛОМ ГИМЕНЕЯ

— Снова что-нибудь случилось? — спросила Вера, увидев в пятницу с утра пораньше на пороге большую заснеженную фигуру Ленки — ни дать ни взять снежная баба.

— Решила до автобуса к тебе забежать. Случилось! У меня, Вер, новый гениальный план! Как все сейчас в телевизоре говорят — проект века. Но только ты должна мне помочь, без тебя, Вер, точно ничего не заладится, раз тебе козырная карта повалила.

— Нет, только не сегодня! Я тебя прошу — все, что угодно, но только не сегодня! — взмолилась Вера.

Она только что отвела Антона в школу и даже не успела позавтракать.

— Мне сегодня на свадьбу идти, и вообще… Пошли лучше спокойно кофе попьем. Знаешь, мне в последнее время и так кажется, что я с ума схожу.

— Не люблю я, Вер, кофе. Не понимаю, зачем вообще люди эту горечь пьют.

— Как хочешь. Могу и чаю заварить.