Иллюзии - Кэтрин Стоун (2003)

Эти слова, исходящие от любого другого мужчины, ужаснули бы ее, потому что с любым другим мужчиной ее глаза были бы наполнены страхом, смущением и желание остаться одной — чем угодно, но только не страстью. «Лучше смотри на мое прекрасное тело», — сказала бы она тщательно отрепетированные слова любому другому мужчине, который охотно последовал бы ее желанию.

Но это не относилось к Джеку Шеннону. Он хотел видеть ее глаза. И смело, очень смело в эту ночь любви Стефани послала ему их честные признания, обозначавшие желание и радость, а не смущение и страх.

Джек нежно перецеловал каждую частицу ее тела, лаская все места с равным вниманием — и равной страстью, — словно каждый кусочек ее трепещущей плоти мог открыть доступ к самому ценному сокровищу — ее сердцу.

Стефани отдала Джеку всю себя, каждый кусочек своего прекрасного тела, и когда для них настало время слиться в единое целое и когда они оба испытали нужду в этой необыкновенной радости — радости почти отчаянной, ее глаза засияли изумленно и счастливо.

Если бы Джек мог в этот момент говорить, он бы прошептал ей поразительную правду, которая пела в его сердце весь вечер, еще задолго до того, как они занялись любовью, сливаясь в дуэте общей радости: «Я люблю тебя, Стефани. Я люблю тебя».

Но Джек не открыл ей песню любви своего сердца, и позже, обнимая ее, он вдруг обнаружил, что их слияние проходило в полной тишине. Да, эту тишину нарушали прелестные вздохи ее страсти и его тяжелые хрипы; и да, ее выразительные глаза говорили ему с беззастенчивой откровенностью о ее желании. И да, да, он верил, что видел в них даже больше: в сверкающих сапфирах он видел такую же сверкающую любовь.

Для Джека их занятие любовью было радостным, интимным, чудесным слиянием двух сердец. Но что, если для Стефани это только слияние тел, страстное удовольствие без всякого намека на любовь? Джек должен был это узнать. Он был влюблен в женщину, какой он представлял себе Стефани, — в женщину, сапфировые глаза которой красноречиво говорили о ранимости и доброте, и когда они занимались любовью, эти глаза посылали ему кристально чистые выражения радости.

Но что, если он неправильно прочитал эти послания, даже те, которые казались ему абсолютно понятными? Или хуже того, что, если это был заранее заготовленный сценарий и одаренная актриса талантливо играла свою роль? В тот вечер, когда они вместе обедали, Стефани играла роль Кассандры Баллингер. Что, если она все еще продолжает играть эту роль?

Человек, который был уверен, что никогда не полюбит ни одну женщину и никогда не захочет жениться, признал свое поражение. Джек Шеннон, посвятивший свою жизнь защите невинных жизней от жестоких убийц, человек, до сегодняшнего дня владеющий своим сердцем, не знавшим любви, обнаружил, что влюблен как мальчишка.

— Поговори со мной, Стефани.

— Поговорить с тобой? — эхом отозвалась она, а ее сердце кричало: «Пожалуйста, не допускай, чтобы все закончилось так быстро!»

Она знала, что скоро Джек предъявит к ней требования, которые она не сможет выполнить. Но когда он обнимал ее и она страстно желала удержать в памяти чувство, что она желанна и любима, она отчаянно надеялась, что он не предъявит к ней эти требования в первую же ночь их любви. Но она ошибалась.

— Поговорить с тобой — о чем?

— О тебе. — Джек придвинулся к ней ближе, чтобы видеть ее глаза. — Я хочу знать, о чем ты думаешь и что чувствуешь прямо сейчас и что ты думала и чувствовала, пока мы занимались любовью.