Трудный выбор - Сандра Браун

– Что… что я?

– Забудешь ли ты, что я был замешан в скандальной истории, связанной с молодой девушкой, зная, что десять лет назад я поцеловал девушку гораздо моложе?

Боже, хоть бы какое-нибудь движение! Любой звук разбавил бы это тягостное безмолвие, нависшее над ними! Но отвлечься было не на что – все чувства Шелли сосредоточились на Гранте. Он целиком заполнял ее. Она не видела ничего, кроме него; чувствовала хвойный аромат его одеколона, слышала стук его сердца.

– То, что произошло в Пошман-Вэлли, было случайностью, – выдохнула она.

– Ты уверена? Долгое время я повторял себе, что так оно и было, но, увидев тебя на днях, вынужден был признаться себе, что все было иначе. Возможно, уже тогда я увидел в тебе будущую женщину, такую, как ты сейчас. Шелли…

– Нет, – когда он приблизился еще на шаг, она отступила. – Нет, Грант.

– Почему?

– Почему? Потому что обстоятельства все те же. – Это глупо, Шелли. Сколько тебе лет? Двадцать шесть? Двадцать семь? А мне тридцать пять. Будь я кем-то другим и познакомься мы на вечеринке, ты бы не придала нашей разнице в возрасте никакого значения.

Она сжала ладони, пытаясь унять их дрожь, а может быть, затем, чтобы не позволить себе дотронуться до него, удержаться, чтобы не убрать с его лба эту серебристую прядь, чтобы не положить ладонь на лацкан его пиджака?..

– Дело совсем не в возрасте. Я по-прежнему ваша ученица.

– В средней школе Пошман-Вэлли это имело значение. Но не здесь, и не в наше время. Думаю, мы должны признаться самим себе и друг другу в том, что тот поцелуй десять лет назад был предвестником чего-то большего. – Он подошел к ней и положил сильные ладони на ее плечи.

– Не надо, пожалуйста. Ничего больше не говорите.

– Выслушай меня, – напористо заговорил он, оттесняя ее к стене. – Когда на днях ты вошла ко мне в аудиторию, ты была словно дуновение свежего ветерка. После той трясины, в которую превратилась моя жизнь, ты явилась словно напоминание о более счастливых временах. Я никогда не забывал тот декабрьский вечер, но в моей памяти он будто затянулся дымкой, потускнел. А увидев тебя вновь, я так живо все вспомнил и вновь пережил смятение, которое испытал десять лет назад. Шелли, я хочу еще раз поцеловать тебя. Карьера моя вылетела в трубу. Я познал, сколь мимолетен, быстротечен успех. Так что из того, если кто-нибудь нас осудит? Я до смерти устал оглядываться на людей. Я хочу поцеловать тебя, Шелли. Мне совершенно нечего терять.

Он бережно взял ее за подбородок, Руки ее взметнулись, чтобы оттолкнуть Гранта, но вместо этого вцепились в его плечи. Долгое, бесконечное мгновение он вглядывался в ее большие испуганные глаза, затем склонил голову.

Губы его были теплыми, уверенными, но нежными. Они прикоснулись к ее губам – и Шелли сама не поняла, как уста ее раскрылись, повинуясь легкому напору его языка. Она услышала тихий стон, но даже не осознала, что сама издала этот звук.

Язык Гранта касался ее языка, поглаживал, дотошно исследуя. Кончиком языка Грант провел по нёбу Шелли, по зубам, проникая как можно глубже, не оставляя ничего неизведанным.

Оковы гнетущей тоски, терзавшей Шелли последние десять лет, вдруг пали. Руки ее скользнули к его шее, коснулись темных прядей, задевавших воротник. Десять лет томления и мечтаний растворились в этом поцелуе. От наплыва долго сдерживаемых чувств сердце едва не выскочило из груди.

Грант слизнул влагу, поблескивающую на ее нижней губе.

– Шелли, Шелли, Боже мой… – прошептал он. Язык его снова ринулся в этот сладкий альков, на сей раз смелее, и был встречен с равной горячностью.

Выпустив ее подбородок, Грант обвил Шелли за талию. Другая рука между тем скользнула вдоль ее спины, привлекая все ближе. Тела их соприкоснулись, и Шелли тотчас ощутила неоспоримое свидетельство его мужественности. Она испытала шок.