Как две капли воды - Сандра Браун

Она была все еще в туфлях и браслетах. Подойдя к столу, она посмотрела, что осталось на подносе. Мороже­ное превратилось в белый островок, плавающий в шоко­ладном сиропе, с вишенкой наверху.

– Ox ты черт! Мороженое растаяло.

Эдди разразился хохотом.

Эйвери проснулась раньше Тейта. В комнате было темно. Было еще очень рано, но она знала, что больше не заснет. Она на цыпочках прошла в ванную и приняла душ. Когда она вышла, он по-прежнему спал.

Она взяла ведерко для льда и ключ и в халате вышла из номера. Тейт с удовольствием бегал по утрам, а после пробежки выпивал литры ледяной воды. В отеле трудно было найти сразу столько воды, и она обычно готовила ее заранее. Она наполнила ведерко из автомата, стоящего в холле, и уже возвращалась в комнату, когда распахнулась дверь другого номера. Оттуда вышла Фэнси и тихо при­крыла дверь за собой. Она направилась к лифту, но, уви­дев Эйвери, замерла от удивления.

Эйвери поразилась ее виду. Волосы ее обвисли. Вся косметика растеклась и размазалась. Губы посинели и распухли. Шея и грудь были в царапинах, которые она и не пыталась скрыть. Более того, оправившись от шока, она встряхнула головой и выпятила грудь, чтобы лучше продемонстрировать свои раны.

– Доброе утро, тетя Кэрол. – Ее нежная улыбка ни­как не подходила к столь разнузданному виду.

Эйвери вжалась в стену, не находя слов. Фэнси про­скользнула мимо. От нее пахло немытым, побывавшим в употреблении телом.

Лифт подошел сразу. Перед тем как войти, Фэнси через голое, в синяках, плечо бросила Эйвери злорадную улыб­ку.

Несколько секунд Эйвери тупо смотрела на закрытые двери лифта, потом взглянула на дверь, из которой вышла Фэнси, хотя уже догадалась, чей это номер.

Тейт ошибся относительно своего лучшего друга. Эдди был вовсе не щепетилен, как полагал Тейт. И не так умен.

27

Из Хьюстона они отправились в Вако, из Вако – в Эль-Пасо, где Тейт был бесспорным фаворитом избирате­лей – испанцев. Ратледжей принимали, как королевскую чету. В аэропорту Эйвери вручили огромный букет цве­тов.

– Senora Ruthledge, como esta? – спросил один из встречающих.

– Muy bien, gracias. Y usted? Como se llama?

Улыбка, которой она отвечала на сердечное приветст­вие, исчезла, когда она обернулась и взглянула на Тейта.

– Где ты научилась испанскому?

Несколько мгновений Эйвери не могла придумать правдоподобного объяснения ни на одном языке. Она немного учила испанский в колледже и по-прежнему мог­ла на нем изъясняться. Тейт говорил свободно. Ей и в голову не приходило узнать, говорила ли на нем Кэрол.

– Я… я хотела тебя удивить.

– Я и удивлен.

– Голоса испанцев так важны, – продолжала она, – и я подумала, что было бы неплохо, если бы я могла ска­зать несколько фраз, поэтому тайком его учила.

Это был редкий случай, когда Эйвери была рада тому, что рядом люди. Иначе Тейт мог поинтересоваться под­робностями о том, как и когда она учила испанский. Сла­ва Богу, их разговора никто не слышал. Тейт был единст­венным, кому она могла полностью доверять.

То, что она находилась во время путешествия рядом с Джеком, Эдди и еще несколькими добровольными по­мощниками, не дало ей никаких ключей к разгадке того, кто был сообщником Кэрол.

Осторожно задаваемые вопросы проясняли мало. Од­нажды, с совершенно невинным видом она спросила Джека, как ему удалось попасть в больницу в ту ночь, когда к ней вернулось сознание. Он посмотрел на нее не­понимающе.

– О чем это ты?

– Не обращай внимания. Иногда я путаюсь в после­довательности событий.

Он был или ни при чем, или хладнокровно лгал. Она попробовала ту же уловку на Эдди. Он сказал:

– Я не член семьи. Что мне было делать в больнице?

«Угрожать жизни Тейта», – хотелось ответить ей.