В еще более подавленном настроении она вернулась за письменный стол. У нее скопилось много работы, но на этот раз она позабыла о дисциплине, которой безоговорочно себя подчиняла. Вместо этого она снова взяла анкету, заполненную Бови Кейто, и внимательно прочитала все ее пункты. В графе «семейное положение» он поставил крестик возле слова «холост». Графа «ближайшие родственники» оставалась пустой. Внезапно Джейнэллен осознала, что занимается ненужным делом. Она как бы примеривалась взять его на работу, хотя ничего ему не могла предложить. А если бы у нее и оказалась вакансия, то с Джоди случился бы нервный припадок, прими Джейнэллен на работу бывшего заключенного.

Сердясь на себя за то, что так бездарно растратила половину утра, она засунула анкету Бови Кейто в нижний ящик стола и принялась за бумаги.

— Только не этот галстук, ради Бога, Фергус, — сердилась Дарси Уинстон. — Разве ты не видишь, что он не подходит к твоей рубашке?

— Ты же знаешь, кисонька, что я дальтоник, — оправдывался он.

— А я нет. Поменяй-ка его вот на этот. — Дарси сняла другой галстук с вешалки в стенном шкафу и сунула его в руки Фергусу. — И поторапливайся. Сегодня мы будем в центре внимания, нам нельзя опаздывать.

— Я уже предупредил, что мы запоздаем. Целый автобус пенсионеров остановился в мотеле без предварительной брони. Тридцать семь человек. Очень симпатичные люди. Я помогал их разместить. Они две недели провели в Харлингене, строили баптистскую миссию для мексиканцев. Организовали там воскресную школу. Они говорят, что мексиканским ребятишкам очень понравились взбитые сливки с фруктами…

— Прошу тебя, Фергус, мне это неинтересно, — нетерпеливо прервала его Дарси. — Кончай одеваться. А я пойду потороплю Хэвер.

Дарси поспешила по коридору на втором этаже к спальне их единственной дочери.

— Хэвер, ты готова? — Дарси постучала в дверь и тут же вошла, не ожидая разрешения. — Хэвер, сейчас же положи трубку и одевайся!

Шестнадцатилетняя Хэвер прикрыла микрофон рукой.

— Я уже готова, мама. Просто мы болтаем с Таннером, пока есть время.

— Времени уже нет. — Дарси выхватила трубку из рук дочери и сладко пропела в нее: «До свидания, Таннер», после чего положила трубку на рычаг.

— Мама! — воскликнула Хэвер. — Как можно! Мне стыдно за тебя. Это невежливо по отношению к Таннеру. Зачем ты так?

— Потому что нас давно ждут в школе.

— Но еще нет шести тридцати. А мы должны приехать туда к семи.

Дарси направилась к туалетному столику дочери, порылась среди флаконов, нашла подходящие духи и побрызгала на себя.

Хэвер с досадой спросила:

— Разве у тебя нет своих духов? У тебя их полно. Почему ты берешь мои?

— Ты слишком много болтаешь по телефону с Таннером. — Дарси оставила без внимания протест Хэвер.

— Не правда.

— Молодые люди не любят девушек, которые вешаются им на шею.

— Мама, прошу тебя, оставь в покое мою шкатулку, После тебя там полный беспорядок. — Хэвер протянула руку и захлопнула крышку шкатулки.

Дарси оттолкнула ее руку и с вызовом вновь открыла голубую бархатную коробку.

— Что ты там от меня прячешь?

— Ничего!

— Может, ты куришь марихуану?

— Нет, не курю!

Дарси порылась в шкатулке, но не нашла ничего, кроме сережек, колец, подвесок и нитки жемчуга, купленной Фергусом для Хэвер в тот день, когда та появилась на свет.

— Ну что? Удостоверилась?

— Не смей мне противоречить, девочка! — Дарси захлопнула крышку шкатулки и критически осмотрела Хэвер. — Пока есть время, сотри тени. Ты смахиваешь на уличную женщину.

— Не правда.

Дарси вытащила бумажную салфетку и сунула ее дочери.

— Ты, наверное, и ведешь себя соответственно, когда встречаешься с Таннером Хоскинсом.

— Таннер меня уважает.

— Так я и поверю. У него на уме только одно: как бы с тобой переспать. Впрочем, они все только об этом и думают.