Научи меня плохому - Екатерина Риз

Жданов фыркнул так громко и пренебрежительно, что Катя поневоле разулыбалась, вспомнив, как он совсем недавно дотошно выспрашивал механизатора из соседнего села, что тот понимает в поломках машин представительского класса. Тот говорил, что понимает, машина есть машина, и при этом вытирал с рук машинное масло старой детской распашонкой. Катя наблюдала за всем этим со стороны, отворачивалась, когда муж кидал на нее осуждающие взгляды, слыша выразительное фырканье, и поджимала губы. Но все происходящее было смешно. С самого начала их путешествия, когда загадочный Жданов оповестил ее, что они едут в «дикие» места, Катя поняла, что что-то непременно пойдет не так. Ехали они долго, и чем дольше ехали, тем красивее становился пейзаж вокруг. И именно это заставляло Катю держать при себе вопросы и опасения. Андрей говорил, что все продумал, и нашел идеальное место, чтобы провести выходные, и она не спорила. Только раз обронил, что везет ее в Дом художника. Что из себя представляют подобные дома, Катя не знала, и ждала чего-то необычного. И Жданов, по всей видимости, ждал, потому что, когда он увидел этот самый дом, удивлен был даже больше Кати. Двухэтажное старое здание, напоминающее (издали, правда) особняк в викторианском стиле, расположенное на отшибе, в километре от небольшого села, вблизи выглядело обшарпанным и совсем непрезентабельно. Там, на самом деле, останавливались художники, приезжающие писать местные красоты природы. Приезжали не часто, да и взять с них особо было нечего, наверное поэтому, новые владельцы малоприбыльного пансионата сельского типа, и разместили рекламу в интернете, расхвалив тишину, деревенский колорит и самые красивые закаты и рассветы, что человек когда-либо видел. Забыли, правда, упомянуть об отсутствии некоторых удобств и благ цивилизации, которые для жителей столицы уже давно стали неотъемлемой частью их существования. Кате оставалось только украдкой посмеиваться, наблюдая за тем, с каким упорством муж пытается отыскать в их номере кондиционер и евророзетку, удивляясь отсутствию столь необходимых вещей, тем более в гостинице. А уж когда оказалось, что сигнала мобильной связи здесь нет, и для того, чтобы позвонить, нужно сходить на какой-то пригорок, Жданов впал в ступор.

Катя пыталась успокоить его как могла.

— Мы же ехали сюда, чтобы побыть в тишине. Вот и наслаждайся моментом. Всего четыре дня.

— Да, — мрачно согласился он, — наверное, нужно сказать спасибо, что душ в номере.

— Вот именно.

Все было не так плохо. Работники Дома художника, три женщины, проживающие в соседнем поселке, оказались очень милыми, и искренне радовались каждому гостю, что и не мудрено, раз от этого их зарплата зависела. Кроме Андрея и Кати в доме проживали еще два художника, которых они практически не видели, те были заняты работой. И через день Кате показалось, что муж смирился и расслабился, больше не терзал несчастный телефон, и с удовольствием совершал с ней долгие прогулки, к тому же, заняться больше было нечем. Через четыре дня они должны были уехать, чего Андрей и ждал, Катя подозревала, что с нетерпением. Но пока уделял внимание только ей, выполняя любое желание, и не отказываясь встать в четыре часа утра, чтобы встретить рассвет. Обоих удивляла тишина и отсутствие людей, и, гуляя вечерами, даже разговаривали преимущественно шепотом, словно боялись потревожить сверчков и лягушек. А вот потом, на третий день, у них сломалась машина. Просто не завелась. Андрей больше часа высматривал что-то под капотом, мрачнел все больше, а потом поинтересовался у администратора, где находится ближайший сервис. Та пояснила ему, что в селе, в большом старом амбаре у дороги. Услышав про амбар и местного мастерового Дмитрича, Жданов в сомнении оглянулся на свой «Порше». Вот тут-то Катя и поняла, что все только начинается.