Одно мгновенье до любви - Сюзанна Брокман (2003)

— Когда я вернулся в Америку, у меня вышла небольшая стычка с контр-адмиралом, который пытался ликвидировать шестнадцатый экипаж. — Том откинулся назад, прислонившись головой к стене. — Я погорячился.

Потом Том начал рассказывать о комиссии психиатров, о ее мнении, что именно травма вызвала его агрессивное поведение, о том, что ему дали месяц, чтобы прийти в норму. Было видно, как тяжело Тому говорить обо всем этом.

— Есть вероятность, что, когда я вернусь обратно, этот контр-адмирал и доктора скажут мне: «Спасибо за службу в военно-морском флоте и добро пожаловать на гражданку». Вся моя карьера зависит от того, смогу ли я за эти тридцать дней восстановить свое психическое здоровье.

Том наклонился вперед, глядя прямо в глаза Келли.

— Когда я увидел известного международного террориста в Болдуинз-Бридж, я сам начал подозревать, что у меня вызванная травмой паранойя. Что, если мне только мерещатся эти террористы? Впервые в жизни я стал сомневаться в себе, Келли. — Его голос дрогнул. — Мне необходимо знать, гожусь ли я еще для службы или же мне следует распрощаться со своей карьерой.

Келли не знала, что сказать и что предпринять. Но Том еще не закончил.

— Я говорю все это тебе по двум причинам, — продолжил он. — Мне нужен доктор, которому я могу доверять и который был бы со мной совершенно откровенен. Кроме того, мне нужно, чтобы мою голову посмотрели еще раз. И последнее — мне нужно подробное описание симптомов паранойи. — Он сделал глубокий выдох, как бы сбрасывая с себя груз всех своих забот. — Все. Лекция окончена. У моей внимательной аудитории есть какие-либо вопросы?

Вопросы? Боже! У нее четыре тысячи вопросов.

— Террористы, — произнесла Келли. — Множественное число. Ты сказал, что видел террористов — их было больше, чем один?

— О черт, — поморщился он. — Только один. Извини.

— А теперь расскажи мне, что произошло.

И он рассказал. Спокойно, словно это был репортаж, а не вопрос жизни и смерти. О магазине, где он увидел человека с татуировкой в виде глаза. О том, что пришлось бежать по дороге, чувствуя боль в голове. О том, как началось сильное головокружение.

— И внезапно я обнаружил, что стою в толпе людей с татуировкой Торговца на руке. Это было настоящим кошмаром, Келли. На протяжении минуты я думал, что сошел с ума.

Его руки тряслись от одних только воспоминаний. Келли сжала их в своих ладонях.

— Потом я понял, — голос Тома снизился до шепота, — что это была не татуировка. Это был знак, который наносили на карнавале чернильной печатью. Возможно, и тот парень, которого я встретил в магазине, тоже заехал с этого карнавала. Кажется, я ни о чем не могу думать, кроме Торговца. Похоже на параноидальную идею, верно. — Его голос дрогнул. — В этом случае контр-адмирал Такер совершенно прав, желая выгнать меня из флота. Мне в «Морских львах» не место.

Он попытался отстраниться, но Келли не выпустила его рук. Она провела ладонью по его лицу.

— Спасибо, что ты мне все сказал, — произнесла она мягко. — Я никому об этом не скажу, даже Джо. Обещаю. Если ты, конечно, сам этого не захочешь.

Кожа под ее ладонью казалась теплой, пальцы легонько колола щетина. Конечно, он брился, но с тех пор прошло уже несколько часов.

— Келли, ты, наверное, не слышала, что я только что сказал. Я почти сумасшедший. Мне осталось двадцать восемь дней до звания безработного. И бездомного. Я жил на базе, меня попросят оттуда и…

— Но ты не один, — возразила она. — Я тебе помогу. Я знакома с одним из виднейших нейрохирургов Бостона.

Это мировое светило. Он блестящий специалист — ты можешь всецело ему доверять. Если хочешь, мы съездим к нему. Завтра же он просканирует твой мозг и…

— Но ты же доктор. И я тебе доверяю. Боже!

— Я не могу быть твоим доктором. Тебе нужен специалист. К тому же я хочу быть не твоим доктором, а… — Не договорив, она наклонилась и поцеловала Тома.