Скажи мне все - Линда Ховард

— Этот дом я унаследовал от бабушки. И мебель тоже. Она старая, но крепкая и еще долго будет служить.

— Сколько лет вашему дому?

— Лет? — усмехнулся Марк. — Почти два века!

— Как, должно быть, интересно жить в таком доме!

— Вы еще не все видели!

Марк подошел к Карен и, положив ей руку на плечо, повел дальше. Они прошли через небольшую уютную гостиную, соединенную с кухней, и миновали двойные французские окна, за которыми находился еще один балкон, выходивший на оживленную улицу.

— Садитесь! — предложил Марк, показав рукой на два кресла с металлическими ножками, между которыми стоял небольшой столик. — Отдыхайте, а я сейчас приду.

— Спасибо, — ответила Карен, удобно расположилась в кресле и глубоко вдохнула чистый воздух, напоенный прекрасными ароматами растений и цветов.

Она снова чувствовала себя усталой. Было жарко, влажно, на небе постепенно сгущались, становясь темными, тучи, обещая новую грозу с сильным, проливным дождем. Карен взглянула на улицу: от образовавшихся после утреннего дождя больших луж исходил пар. Она закрыла глаза и постаралась расслабиться. Отрывочные, неясные мысли текли лениво, Карен не могла, да и не хотела ни на чем сосредотачиваться, ей нравилось просто сидеть в кресле и ни о чем не думать, не вспоминать, не тревожиться… Наверное, она все-таки ненадолго заснула, и, когда зазвучал бодрый голос Марка Частина, она вздрогнула, открыла глаза и даже не сразу сообразила, где находится.

— Отдыхайте, отдыхайте! — воскликнул он. — Я тут кое-что принес!

Карен взглянула на столик и увидела поднос, на котором лежали сандвичи с ветчиной, стояло блюдо с пирожными, а в центре высилась бутылка красного вина и два бокала.

Губы Карен тронула легкая улыбка.

— Какой вы хозяйственный!

— Это комплимент или данное качество вы расцениваете как мужской недостаток? — насмешливо поинтересовался он.

— Разумеется, комплимент! А пирожные вы тоже сами пекли?

— Нет, я купил их в ближайшей кондитерской на нашей улице. На такие подвиги, как выпечка пирожных, я не способен!

Оба весело рассмеялись, и Марк сел в кресло напротив Карен.

Пока она дремала на балконе, он, оказывается, успел переодеться: снял галстук, сменил черные брюки на джинсы, расстегнул несколько верхних пуговиц на рубашке и снял ботинки и носки, оставшись босиком.

— Снимите ваши туфельки, — сказал Марк. — Жарко, пусть ноги отдыхают.

Карен нерешительно взглянула на свои ноги, а затем все-таки сняла туфли и оперлась ступнями о металлическую ажурную решетку балкона. Ей было немного неловко перед Марком, и она опасалась, что люди, проходящие по улице, будут с неодобрением или откровенным любопытством смотреть на молодую женщину, позволяющую себе сидеть в такой раскованной, вызывающей позе. Но может она, в конце концов, раз в жизни вести себя так, как хочется, а не делать все с оглядкой на людей?

Тем временем Марк Частин открыл бутылку, налил красное вино в бокалы и сделал приглашающий жест рукой.

— Пожалуйста, Карен, угощайтесь и пейте вино! — сказал он.

«Карен, — мысленно повторила она. — Он назвал меня по имени».

Она взяла с тарелки сандвич, подняла бокал с вином, и только тогда Марк сделал то же самое.

Некоторое время они молча ели, Марк исподволь наблюдал за своей гостьей, а Карен смотрела на улицу и прислушивалась к доносившимся оттуда звукам. Идущая мимо группа туристов что-то оживленно обсуждала, кто-то громко смеялся и показывал на витрину магазина, издалека из открытых дверей ресторана доносилась джазовая музыка, перемешиваясь со звуками пианино, льющимися из окна соседнего дома.