У мужчин свои секреты - Кей Хупер

Рэчел, уже вставшая из-за стола, чтобы приветствовать его, опустила протянутую для пожатия руку.

— Нет, — сказала она. — Меня это не пугает… больше. — Она немного помолчала и добавила совершенно искренне: — Но это не значит, что я все забыла, Эдам. И потом, ты действительно очень на него похож.

— Надеюсь, ты хотела меня видеть не только по этой причине? Итак?..

Рэчел протянула ему записные книжки отца.

— Смотри, что я нашла. Ты был прав насчет секретного счета в швейцарском банке.

С этими словами она снова вернулась за стол. Эдам придвинул к нему кресло с другой стороны и, сев, стал перелистывать страницы. Лицо его сразу же стало серьезным.

— Займы? — спросил он немного погодя.

Рэчел кивнула и передала ему через стол блокнот со своими расчетами. Благодаря проделанной ею работе Эдаму понадобилось совсем немного времени, чтобы понять, что к чему.

— Вот это да! — воскликнул он. —Не менее пятнадцати займов за двадцать лет.

— И почти все они возвращены до последнего цента, — с гордостью добавила Рэчел. — По-видимому, мой отец умел разбираться в людях. Видишь эти буквы? Это инициалы. Ты здесь тоже есть.

Эдам улыбнулся.

— Я уже заметил. Хорошо, что мистер Грант оставил тебе это.

— А вот я в этом не уверена, — нахмурилась Рэчел. — Взгляни-ка на эти последние цифры.

Эдам снова заглянул в записную книжку и присвистнул. Лицо у него стало озабоченным.

— Три невозвращенных займа? На общую сумму почти семь миллионов?

— Похоже, что так.

— Черт побери! — пробормотал он. — Это значит, что по крайней мере три человека могут желать твоей смерти. По крайней мере — теоретически.

— Вот именно — теоретически, — хладнокровно согласилась Рэчел. — Я думала об этом, пока ты ехал. Как видишь, в записных книжках только инициалы, так что я понятия не имею, кто эти люди. Даже если бы я знала их имена, я все равно ничего не могла бы сделать, во всяком случае — в рамках закона. Любой из них может хоть сейчас прийти ко мне и заявить, что он брал у отца деньги, но не собирается их возвращать, и мне останется только вежливо улыбаться в ответ. Даже если каким-то образом мне удастся довести дело до суда, они заявят, что деньги были вручены в дар, и даже целая армия юристов не сумеет доказать обратное.

— Все верно, — согласился Эдам и задумался. — И все-таки, не все так безнадежно. Кое-что можно будет сделать. Или хотя бы попытаться.

— Что, например?

— Ну, я пока не знаю… — Эдам смутился. — Во-первых, эти трое могут оказаться честными людьми. Сама понимаешь, что пять миллионов не дают в долг на несколько месяцев, так что речь скорее всего идет о годах. Меня смущает только, что ни один человек, узнав о смерти мистера Дункана, не известил тебя о том, что остался должен твоему отцу такую-то сумму.

— Кроме тебя, — вставила Рэчел.

— Да, кроме меня, — согласился Эдам. — Но сейчас речь не обо мне, а об этих трех неизвестных. Их молчание настораживает.

— Но, может быть, ты прав, и срок возвращения долга, о котором они договаривались с отцом, еще не наступил.

— Может быть. А может быть, у них есть другие причины не напоминать о себе.

Рэчел покачала головой.

— У всех троих сразу? Вряд ли. Но, допустим, какие-то обстоятельства действительно помешали им связаться со мной после смерти отца. Как узнать, что за люди скрываются за этими инициалами? Неужели ждать?

Эдам положил записные книжки на стол.

— Ты нашла их здесь, в кабинете?

— Да. Они лежали в столе.

— А в других местах? Вдруг где-нибудь найдется ключ к этой загадке? Быть может, старая телефонная книга, письмо, список гостей наконец?

— Я пока не смотрела. Правда, здесь же, в столе, мне попалось множество записок, карточек с пометками отца, но разобраться в них будет очень сложно.