Рискуя и любя - Линда Ховард

— Если они наши, то почему мы от них прячемся? Джон снова побежал по дорожке, и она присоединилась к нему.

— Во-первых, потому, что я не уверен, что они наши. Во-вторых, я не хочу, чтобы они меня заметили, а тем более вместе с тобой.

— Хороши охраннички, — проворчала Ниема. — Позволили тебе два раза подряд пролезть ко мне в дом.

— Их не было рядом, когда я приехал. Наверное, они ехали по другой улице.

— Почему бы тебе просто не попросить мистера Винея снять наблюдение за моим домом? Так было бы проще всего. Тогда при виде автомобиля мы бы точно знали, что он не из агентства.

— Именно это я и собирался сделать.

Автомобиль обогнул квартал и теперь подъезжал с противоположной стороны.

— Притворись, что гонишься за мной. Посмотрим, пристрелят ли они тебя, — выпалила Ниема и бросилась вперед: она знала, что автомобиль еще далеко и его фары не выхватят ее из темноты. Услышав за спиной проклятия Медины, она чуть не расхохоталась. Но тут он обрушился на нее сзади всей тяжестью и, обхватив руками, повалил на землю. Они упали на мягкую траву на обочине дороги. Ниема лежала на животе, а Медина навалился на нее сверху. В предрассветных сумерках их вряд ли кто увидит.

Джон крепко держал ее, а она брыкалась и сдавленно хихикала, пока машина не проехала мимо.

— Ах ты, чертовка! — беззвучно выдохнул он, давясь от смеха. — Ты что, смерти моей хочешь?

— Нет, просто решила с тобой поиграть.

— Тоже мне игрушки! — прорычал он, вставая на ноги и помогая ей подняться. — А что, если бы нас кто-нибудь увидел в окно и вызвал полицию?

— Мы бы успели скрыться. А если нет, я бы объяснила им, что споткнулась, а ты попытался меня поддержать. Нет проблем!

— Я вижу, тебе весело, — проворчал Джон.

Ниема с удивлением обнаружила, что и вправду веселится от души. Впервые за последние несколько лет она обрела цель, ей захотелось сделать что-то важное. Какой бы интересной ни была ее работа над подслушивающими устройствами и приборами скрытого наблюдения, она не приносила ей особой радости.

А теперь она снова ожила, словно проснувшись от долгой спячки. Все эти годы она прилежно бегала по утрам, но только вчера со всей полнотой ощутила, как работают ее мышцы, как наполняется бодростью каждая клеточка ее тела. Ей нравилось спорить с Мединой и состязаться с ним не только в остроумии, а еще и в силе. Она не считала себя фанаткой стрельбы, но ей также нравилось изучать различные типы оружия, держать в руке пистолет, определять свои возможности и стремиться их расширить. Ей хотелось узнать как можно больше, сделать как можно больше — и просто жить более насыщенной жизнью.

Вот в этом-то и кроется главная опасность работы в полевых условиях. Ниема уже познала ее соблазны, ее притягательность и теперь чувствовала пьянящее возбуждение. Она не знала, ненавидеть или благодарить Медину за то, что он вновь втянул ее в этот круговорот.

Неужели для покаяния недостаточно пяти лет бездействия? Смогут ли сотни таких лет искупить ее вину перед Далласом? Она вспомнила то время, когда они вот так же вместе бегали по утрам, потом вместе принимали душ, бросались на постель и любили друг друга.

Одобрил бы Даллас превращение, которое совершилось с ней за эти пять лет? Или же спокойная, размеренная жизнь без риска и приключений быстро наскучила бы ему? Ниема прекрасно знала ответ, и это ее пугало. Далласу нравилось рисковать: в отличие от многих он обожал опасность и вызов. Именно поэтому и решил окончить курсы «BUD/S», а затем стал контрактным агентом. Их притягивало друг к другу именно сознание того, что они похожи.

Вот и Медина принадлежит к тому же самому типу людей. В голове ее раздался сигнал тревоги. Одно дело снова вернуться в полный опасностей мир шпионажа и разведки и совсем другое — позволить себе питать нежные чувства к человеку из этой среды.