Вещие сны - Кей Хупер

Когда Джоанна быстро шла к беседке, солнце скрылось за тучами. Может быть, поэтому она так дрожала — вместе с солнцем исчезало и тепло. А может быть, и не поэтому. Просто обрыв был слишком близко. Она шла осторожно, беспрестанно оглядываясь, нет ли кого вокруг, стараясь держаться как можно дальше от края, но шум прибоя никак не давал забыть, как близок этот край.

Ритмичные удары волн напоминали биение сердца. Или тиканье часов. Они отдавались у нее в мозгу, и на этом фоне разворачивалась бесконечная череда фактов, догадок и домыслов, которые по-прежнему не давали ей покоя.

Кто мог испортить ее машину? Доктору, конечно, не хотелось отвечать на вопросы, тем более рассказывать то, о чем не спрашивали, но не настолько же, чтобы он пытался ее убить? Адам Харрисон рассказывал ей о Кэролайн по собственной воле. Это никак не могло быть его рук дело. Даже если предположить, что рассказывал он все это не без задней мысли. Лисса Мейтленд смотрела ей вслед со странным выражением лица, но разве это обязательно значит, что она желает ей смерти?

Кроме того, мимо ее машины, припаркованной в городе, за несколько часов ее отсутствия прошло множество людей, и с большинством из них она беседовала о Кэролайн — одни настораживались и замыкались, другие говорили легко и открыто, но, насколько она могла понять, никто не испытывал страха. Но как узнаешь, что в действительности скрывается за внешним расположением — и в жизни, и в сказках полно чудовищ с обезоруживающей улыбкой на лице.

Кто угодно мог испортить ее машину, оставшись незамеченным. Кто угодно.

В списке подозреваемых — весь город Клиффсайд.

«Потому что если обозначить мотив покушения как просто» сохранить тайну «, — размышляла Джоанна, шагая к беседке, — то можно найти сколько угодно людей, под него подпадающих. Слишком уж это неопределенно, слишком много открывается возможностей. У подавляющего большинства есть те или иные тайны, но какой же должна быть тайна, чтобы за нее можно было убить? Наверняка таких тайн в этом маленьком городке немного. Наверняка!»

Но даже если их и немного, это никак не сужает поля деятельности, ибо в итоге непонятно, что искать. Не зная, что беспокоило Кэролайн перед смертью и чем она была так напугана, Джоанна не имела ключа к этой единственной тайне, раскрытие которой могло дать ей желанный покой.

Когда она пришла к этому выводу, беседка уже была видна, и Джоанна остановилась на опушке.

Удивительно, но Риген сидела там, на карусельной лошадке, она смотрела на море, и ее личико было так же неподвижно и бесстрастно, как у ее отца.

Я здесь из-за тебя.

Джоанна вдруг поняла это с хрустальной ясностью и изумлялась только, почему же так поздно пришло к ней прозрение. Она здесь из-за Риген. Сон влек ее сюда, потому что Риген нужна ее помощь.

НЕ ОСТАВЛЯЙ ЕЕ ОДНУ.

Значит, это мольба Кэролайн каким-то образом зазвучала в мозгу Джоанны в тот момент, когда обе они были в состоянии клинической смерти? Значит, это Кэролайн выкрикнула мольбу о помощи своей дочери через три тысячи миль, через пропасть самой смерти, значит, ее ужас и отчаяние в тот момент были столь велики, что она как-то смогла проникнуть в подсознание Джоанны и вложить туда сгусток зрительных образов — и свой безумный страх?

Джоанна понимала, что подсознание работает по своим собственным законам, преломляя реальность в некие абстракции. Например, сны редко толкуют буквально, гораздо чаще символически. А раз в ее сне большинство зрительных образов существует на самом деле, значит, и толковать его нужно буквально.

Рев океана и дом Кэролайн — вот они! В их существовании не усомнишься. Реально существует картина, написанная Кейном. И карусельная лошадка вертится перед глазами. В оранжерее обнаружилась и роза «Кэролайн». Там же Адам поведал Джоанне свою печальную историю. Тиканье часов должно напоминать об уходящем времени, о том, что надо спешить.

Но бумажный самолетик?! Этот образ — пока загадка.