Вещие сны - Кей Хупер

— Конечно — для Кэролайн. Она говорила, что я бесчувственное чудовище, что мне нет дела ни до кого, что я не могу сделать ее счастливой.

— Вы не падали ниц перед ней? — пробормотала Джоанна.

Он чуть прищурился, словно она ненароком задела больное место, но повторил только:

— Я не смог сделать ее счастливой.

Джоанна задумалась. Кажется, она попала в яблочко. Если роман с Адамом Харрисоном не был единственным у Кэролайн, то, вероятно, ей нравилось быть объектом страстной любви и неуемного желания мужчин, но при этом каждый новый партнер быстро ей надоедал, и она разрывала связь. Так не удерживал ли Скотт свою жену невозмутимым лицом и холодным безразличием к ее романам? Может быть, он был единственным мужчиной в ее жизни, который любил ее настолько, что держал свою любовь в тайне, и эта тайна ей так и не открылась?

Ее явно задевала такая отрешенность и невозмутимость — судя по тому, что подслушала Риген. И, возможно, иметь мужа, не подвластного ее чарам, было для нее гораздо интереснее, чем если бы муж любил ее с преданностью Адама Харрисона.

Джоанна ни за что не пожелала бы себе такого брака, и ее безмерно удивляло, каким образом Скотту было этого достаточно. Может быть, узнавая о ее очередном романе, он утешался сознанием того, что он для нее единственный и неповторимый — потому что только его чувствам она бессильна нанести сокрушительный удар.

Отбросив эти размышления, Джоанна спросила совершенно нейтральным тоном:

— Может быть, у нее был роман?

— Вероятно, — ответил он без промедления и видимого изумления. — Но я не знаю, с кем.

— И вас это ни в какой степени не волновало? Скотт пожал плечами.

— Я принимал Кэролайн такой, какой она была, Джоанна. Постарайтесь это понять. Наш брак достаточно рано… в общем, достаточно рано стало очевидно, что одного мужчины ей недостаточно. Она не делала из этого секрета — во всяком случае, от меня. Должно быть, ее романы были нечасты и недолги. Не думаю, что их было больше полудюжины. И пока в городе не сплетничали, я смотрел на это сквозь пальцы.

Джоанна кивнула, гадая про себя, правильно ли она поняла их отношения, но вслух говорить об этом не стала.

— Как вы думаете, сказала бы она вам, если бы, скажем, ее роман плохо кончился? Если бы она по какой-то причине стала бояться своего любовника?

Он опять нахмурился.

— Бояться? Не знаю, вероятно, нет. Она не рассказывала мне о своих романах. Одно дело смотреть сквозь пальцы — но никаких подробностей я знать не желал, и достаточно ясно дал ей это понять. Но я, безусловно, никогда не видел ни малейших следов физического насилия.

— И вы не знаете, чем она была обеспокоена примерно за неделю до гибели?

— Я не заметил, что она обеспокоена. Но как я уже сказал, мы почти не видели друг друга в то время. — Он помолчал. — Вы убеждены, что ее смерть не была несчастным случаем?

— Да, — твердо сказала Джоанна. — Я убеждена, что на мою жизнь покушались, потому что я слишком близко подобралась к причине смерти Кэролайн. Прямо или косвенно, но кто-то приложил руку к тому, что ее машина упала с обрыва. И я должна найти этого человека.

Скотт внимательно посмотрел на нее.

— Сожалею, но я ничем не могу вам помочь. — Он поднялся.

Джоанна тоже встала.

— Кэролайн вела дневник? — спросила она.

— Нет.

— Вы уверены?

— Абсолютно.

Она кивнула и протестующе подняла руку, когда он хотел выйти из-за стола.

— Не нужно — я помню, как отсюда выйти.

Скотт молча повернулся к окну и стал в него смотреть.

Уже у двери Джоанна вдруг остановилась.

— Вы знаете, что интересно. Вы единственный в этом городе, единственный из всех, кто знал Кэролайн, не были потрясены и даже не удивились при виде меня.

— Меня предупредили, — невозмутимо произнес он, не глядя на нее. — Для меня это не было неожиданностью.

Она покачала головой, явно не веря ему.