Дитя любви - Карен Робардс

Раздался звонок. Вздрогнув, она отошла от окна и встала у мраморного камина в дальнем конце гостиной, прямо напротив двери. По обеим сторонам камина располагались легкие, обитые зеленым бархатом, стулья, но о том, чтобы присесть, не могло быть и речи. Если опираться на подлокотники, то сидеть она могла, но, когда надо было встать, боль в груди затрудняла движения, и это сразу бросалось в глаза.

– Миссис Форрест в гостиной.

Голос Луэллы звучал сердито, с явным неодобрением. После трех дней настоятельных звонков и переговоров по телефону, а в особенности после последнего заявления, Ник вряд ли мог рассчитывать на приветливость экономки. Мэгги улыбнулась, представив, как, наверное, посмотрела на него сейчас негритянка. В этот самый момент Ник вошел в комнату.

Пройдя несколько шагов, он остановился, внимательно изучая ее. На лице Ника читались мучившие его подозрения, и настроен он был агрессивно. Но Мэгги не сомневалась, что он ничего не заметит, а значит, и ничего не узнает, поэтому встретила его спокойно.

Позади Ника, возвышаясь над ним на полголовы, стоял Линк, казавшийся невероятно огромным даже в просторной форрестовской гостиной. Как забавно, она так была поглощена Ником, что даже не заметила в машине Линка. Однако его присутствие говорило о многом: значит, подозрения Ника настолько сильны, что он приготовился к серьезной схватке с Лайлом.

Если бы только это было возможно! Но это невозможно. Его даже нет в доме, а если бы он и был здесь… Нельзя забывать о Дэвиде.

При этой мысли сердце ее вновь болезненно сжалось.

Да, именно ради Дэвида она должна как можно лучше сыграть свою роль. Разве это так уж трудно? Ведь она столько раз играла ее!

Но никогда в присутствии Ника, который так хорошо знает ее… Луэлла все еще стояла в дверях, явно не решаясь оставить Мэгги наедине с двумя столь настырными визитерами. Поймав ее взгляд, Мэгги слегка кивнула. Луэлла фыркнула и закрыла дверь.

– Так вот, я говорю тебе лично: уходи, – произнесла Мэгги, как только они остались одни. Лучший способ обороны – нападение. Эту жестокую истину она постигла еще в детстве. С гордо поднятой головой, глубоко засунув в карманы сжатые кулаки, она не мигая смотрела ему в глаза – холодная и неприступная, насколько это возможно.

– Что бы ни случилось – здравствуйте, проходите, садитесь. Так ведь? – Ничуть не смутившись подобным приемом, Ник направился к ней упругой походкой пантеры. Несмотря на яркий солнечный день, в комнате, где они находились, было сумеречно, поэтому она и решила встретиться с ним здесь. Она видела, как зеленые глаза его настороженно поблескивают, внимательно изучая ее лицо, шею, руки, стараясь отыскать подтверждение своим подозрениям. Но он их не отыщет.

– Ты говорил, что если я велю тебе убираться ко всем чертям, то ты так и сделаешь. Так вот, я говорю: убирайся.

Теперь он стоял совсем близко, глядя на нее сверху вниз и насмешливо улыбаясь.

– Ты ведь знаешь, как я не люблю, когда ты ругаешься. – Улыбка немного смягчила его лицо. – Я просто обязан поправить тебя.

Обескураженная его шутливым тоном, Мэгги поджала губы.

– Зачем ты все усложняешь? Я же говорю, что не хочу тебя видеть. Пожалуйста, уходи и больше не возвращайся.

– Можно подумать, что ты действительно этого хочешь.

– Я действительно этого хочу! Ну что еще сказать, чтобы ты поверил? Вон отсюда, мотай, сваливай, исчезни!

– Он бил тебя, Магдалена, да?

Такой прямой атаки она не ожидала. То, как тихо и осторожно он произнес это, лишило ее последних сил.

– Нет! То есть я не понимаю, о чем ты говоришь! Ты обещал, что уйдешь!

– Я соврал. – Он вплотную подошел к ней, и глаза его с пугающей внимательностью принялись исследовать каждый миллиметр ее кожи. Спиной она упиралась в камин, и отступать было некуда.

– Не смотри на меня так, болван несчастный, отойди – не выдержала Мэгги.