Призраки озера - Карен Робардс

Беги!Беги прочь! Прочь! Эти крики эхом отзывались в ее ушах. Оливия повернулась и бросилась бежать, спотыкаясь на непослушных ногах, ударяясь о деревья, пока не выбралась на тропинку. Там она обернулась и снова посмотрела озеро.

Мама была уже на середине озера, лицо ее было обращено к берегу, широко распахнутые глаза исполнены ужаса, рот открыт, словно в крике. На ней был белый ночной пеньюар с белыми кружевами, тот самый, что так нравился Оливии. Мама протягивала к берегу руки, стараясь выбраться из воды. Затем рядом с ней вынырнул незнакомец, снова схватил ее за талию, потащил за собой и скрылся под водой вместе с нею.

Последнее, что увидела Оливия, – это вытянутая к небу над поверхностью озера Призраков рука матери. Потом исчезла и она.

Повернувшись, Оливия побежала по тропинке, ведущей через лес, к Большому дому. Голова кружилась, ее тошнило, она была страшно напугана. Незнакомец гнался за нею, она знала это. Он схватит ее и тоже утащит в озеро…

Он постепенно приближался – промокший, запыхавшийся. Он хочет схватить ее. Оливия слышала позади хлюпающие звуки шагов, слышала тяжелое дыхание. Одновременно откуда-то со стороны дома она услышала другие звуки. Голоса людей. Она закричала, правда, крик получился слабый, похожий скорее на писк. Затем что-то тяжелое ударило ее сзади по голове…

Когда спустя несколько дней Оливия пришла в себя, ей сказали, что ее мама умерла. Дядюшка Чарли лечил девочку, приводя в себя после шока, и беседовал с ней о жутких кошмарах, которые терзали ее.

Потом она выздоровела, окрепла, и жизнь в Ла-Анжеле пошла своим чередом. Дни шли за днями, месяцы за месяцами, один год сменялся другим, Оливия ничего не помнила о той ночи. Она похоронила воспоминания о тех ужасных событиях где-то в глубине сознания, чтобы выжить. Постепенно память о происшедшем совсем стерлась, пока возвращение на плантацию Ла-Анжел ь не заставило их всплыть в подсознании.

Как могло случиться, чтобы подобное произошло с нею во второй раз? Когда кошмары слились в воспоминание, а воспоминание, обретя силу, заставило снова работать сознание, Оливия поняла, что случившееся сегодня – это не проблеск памяти, не сон. Ее чем-то одурманили, заткнули рот кляпом, связали по рукам и ногам, чтобы она не могла двигаться, и куда-то унесли из дома.

Лишенная возможности видеть, поскольку лицо тоже было чем-то замотано, она мобилизовала другие чувства, пытаясь определить, что происходит. Ее куда-то несли, перекинув через плечо. Судя по росту и силе, это, несомненно, был мужчина. Ее голова свисала у него за спиной, слегка покачиваясь при ходьбе. Его руки крепко сжимали ее бедра и поддерживали под коленями. Под ее тяжестью ему приходилось нелегко. Она слышала, как тяжело, натужно он дышит, чувствовала, как замедляется его шаг. Оливия улавливала запах его тела – легкий запах пота и каких-то лекарств. Эти запахи смешивались, растворяясь, с дурманящими ароматами ночи. Вот ее похититель сошел с травы на посыпанную гравием дорожку – она услышала хруст камешков под его ногами.

Куда он ее несет?

Оливия понимала, что у нее нет никакого шанса справиться с ним, даже если начать бороться, – связанная по рукам и ногам, с кляпом во рту, она была обречена на поражение. Усилием воли Оливия заставила себя расслабиться, притвориться, что она все еще без сознания.

Внезапно ее пронзила ужасающая догадка: что, если он собирается утопить ее в озере?

Единственное, что она могла сделать сейчас, – это не паниковать, не делать глупостей, которые могут стоить ей жизни. Если похититель заподозрит, что она пришла в себя, то, без сомнения, снова постарается что-нибудь предпринять, и тогда исчезнет последняя и единственная надежда на спасение.