Правдивая ложь - Нора Робертс (2002)

– Господи, дорогая! Я ведь единственная и неповторимая.

– Вы правы. – К черту сдержанность, подумала Джулия и нежно обняла Еву. – Я скучала.

Глаза Евы заблестели слезами, так неожиданно подступившими, что она не успела их скрыть.

– Мне тоже вас не хватало. Ваши точные и объективные замечания оживили бы утомительные часы между съемками. Однако у вас была чудесная компания в Лондоне.

Джулия отступила на шаг.

– Вы знали, что Пол был со мной?

– Я знаю все. – Ева провела пальцем по щеке Джулии. – Вы счастливы.

– Да. Взволнована, напугана и счастлива.

– Расскажите мне.

– Работать, – прервал Фриц. – Поговорите во время работы. Нечего упражнять одни языки.

– Невозможно одновременно делать приседания и болтать, – жалобно возразила Джулия. – Даже дышать невозможно.

Фриц только усмехнулся.

К тому времени, как Фриц перевел ее на тренажеры, Джулия уже обливалась потом, но дыхание было ровным. Она рассказала Еве о Лондоне, о своих чувствах к Полу, и это казалось таким естественным. Много лет назад она не смогла рассказать о Линкольне собственной матери, а теперь не испытывала ни стыда, ни страха.

Много раз представлялся случай перевести разговор на Дельрико, но присутствие Фрица удерживало ее.

– Сегодня днем я встречаюсь с предшественником Нины, Кеннетом Стокли.

– Правда? Он в городе?

– Нет, в Сосалито. Я лечу к нему на пару часов. Вы не хотите рассказать мне о нем?

– О Кеннете? Думаю, вам предстоит непростое интервью. Кеннет ужасно вежлив, но не очень откровенен. Я обожала его и очень жалела, когда он решил уйти.

– Мне казалось, что у вас возникли разногласия.

– Да, но он был первоклассным помощником. – Ева взяла протянутое Фрицем полотенце и вытерла лицо. – Кеннет был невысокого мнения о моем муже.

Муже номер четыре, если точнее. А я не смогла простить Кеннета за то, что он оказался прав. – Ева пожала плечами, отшвырнула полотенце. – Мы решили, что лучше для нас обоих прервать деловые отношения, а Кеннет, бережливая душа, накопил достаточно, чтобы удалиться на покой с шиком. Вы летите одна?

– Да, к пяти я вернусь. Сесиль присмотрит за Брэндоном после школы. В двенадцать улетает самолет местной авиакомпании.

– Ерунда. Вы возьмете мой самолет. Нина все устроит. – Ева энергично отмахнулась от возражений Джулии. – Он все равно простаивает. А так вы сможете улететь и вернуться, когда вам будет удобно. И это очень практично.

– Спасибо. Я еще хотела поговорить с вами о Глории Дюбари. Она не отвечает на мои звонки.

Ева наклонилась почесать ногу, так что Джулия не видела выражения ее лица, однако колебания, пусть и очень короткие, уловила.

– Интересно, почему вы не упомянули о вашей… ссоре с ней.

– Не видела необходимости. Как вы не раз говорили, вы знаете все.

– Да. – Выпрямляясь, Ева уже улыбалась, но, как заметила Джулия, несколько натянуто. – Поговорим позже… о Глории и о других вещах. Думаю, если вы позвоните ей еще раз, она окажется более доступной.

– Хорошо. Теперь о Дрейке…

– Забудьте пока о Дрейке, – прервала Ева. – У кого еще вы успели взять интервью?

– У вашего агента, правда, очень короткое. Я хочу поговорить с ней еще раз. Мне удалось немного поболтать по телефону с Майклом Торрентом. Он назвал вас последней богиней.

– Еще бы, – пробормотала Ева, чувствуя, что ей просто необходимо закурить.

– Энтони Кинкейд наотрез отказывается общаться со мной, но Дамиан Прист был необыкновенно вежлив и уклончив.

Джулия бодро отбарабанила такой внушительный список имен, что Ева удивленно приподняла брови.

– Вы не теряли время даром, не так ли, дорогая?

– У меня еще полно дел. Я надеялась, что вы расчистите мне дорожку к Дельрико.

– И не подумаю. И попрошу вас держаться от него подальше. Пока, во всяком случае. Фриц, не изматывай девочку.