Правдивая ложь - Нора Робертс (2002)

Папки с документами, юридические справочники, деловитый перезвон телефонов – все было так упорядочение, так размеренно, что убаюкивало ее… до новых заголовков в газетах, до новых выпусков теленовостей. И тогда ее лицо, ее имя, ее жизнь, брошенные на растерзание алчной публики, вновь ввергали ее в панику. Ее судьба в руках правосудия, чья слепота – не всегда благо для невиновного.

Пол поддерживал ее. Она не хотела на него опираться. Разве давным-давно она не пообещала себе, что больше никогда и никому не доверит свое счастье, свою безопасность, свой душевный покой? Присутствие Пола создавало иллюзию и того, и другого, и третьего, но, понимая, что это всего лишь иллюзия, Джулия постепенно отдалялась от него.

Пол сам был измучен и обескуражен тем, что связи в полиции не помогают ему подобраться к истине. Фрэнк позволил ему присутствовать на допросе Лайла, однако бывший шофер Евы ни на йоту не отклонился от своих прежних показаний: он ничего не видел, ничего не слышал, и точка.

Финансовые затруднения Дрейка никак не связывали его с убийством. Более того, тот факт, что за несколько недель до убийства Ева дала ему сто тысяч долларов, говорил в его пользу. Зачем убивать курицу, несущую золотые яйца?

Полу удалось встретиться с Глорией. Дрожа и заливаясь слезами, Глория призналась, что ссорилась с Евой в день убийства. Да, она говорила ужасные вещи, уехала в ярости, а примчавшись домой, призналась во всем потрясенному мужу. В тот момент, когда Джулия обнаружила тело Евы, Глория рыдала в объятиях Маркуса и просила прощения. Поскольку экономка и любопытный парень, чистивший бассейн, слышали рыдания Глории в час пятнадцать, а дорога между двумя поместьями занимает не меньше десяти минут, невозможно было связать Глорию с убийством.

Ситуация ухудшалась, однако Пол по-прежнему был уверен в том, что ключ к разгадке – биография Евы. В отсутствие Джулии он снова и снова прослушивал записи, выискивая ту единственную фразу, то единственное имя, которое приоткроет дверь.

Вернувшись домой после очередной репетиции с Линкольном ее выступления в суде, Джулия услышала голос Евы.

«Он был диктатором. Никто другой на моей памяти не мог добиться лучших результатов даже менее жестокими способами. Я думала, что ненавижу его… во всяком случае, пока снимался фильм. Однако, когда Маккарти со своей омерзительной комиссией прислал ему повестку, я пришла в ярость. Поэтому я присоединилась ко всем остальным, отправившимся в Вашингтон. Я никогда не ввязывалась в политику, однако, видит бог, в этом случае я готова была бороться не на жизнь, а на смерть. Может, мы принесли какую-то пользу, может, нет, но мы высказали свое мнение во весь голос. А ведь это главное, не правда ли, Джулия?»

– Да, – прошептала Джулия.

Пол выключил магнитофон и обернулся. Он не удивился бы, если бы Ева попросила его зажечь сигарету или открыть бутылку шампанского, но за его спиной стояла Джулия. Всю последнюю неделю она старательно скрывала от него панику, но как только ее самообладание давало трещину, он видел этот затравленный взгляд.

– Сядь, Джил.

– Я хотела сварить кофе.

– Сядь. – Она присела на краешек стула, словно готовая вскочить, как только он подойдет к ней слишком близко. – Сегодня я получил повестку. На завтрашних слушаниях я должен давать показания.

Джулия смотрела не на него, а на какую-то точку между ними.

– Понимаю. Нельзя назвать это неожиданностью.

– Нам обоим придется нелегко.

– Я знаю. Прости. Вообще-то я думаю, что было бы лучше… легче, если бы я переехала в отель… пока все не закончится. То, что я живу здесь, – дает прессе лишние поводы для нападения и только усугубляет и без того невозможную ситуацию.

– Вздор.

– Факт. – Джулия поднялась, надеясь удалиться с достоинством, но Пол просто встал и загородил ей дорогу.

– Только попробуй. – Он схватил ее за лацканы жакета и притянул к себе. – Ты здесь надолго.