Святые грехи - Нора Робертс (1997)

— А, это вы, миссис Райдел, — послышался спокойный, безмятежный голос Тэсс. — Принесите, пожалуйста, совок и веник, миссис Вудс надо немного прибраться.

— Даже не подумаю! — закричала Лидия. — Это моя комната, и я не хочу ее подметать.

— Тогда глядите под ноги, чтобы не наступить на стекло.

— Я ненавижу вас. — Увидев, что Тэсс даже не поморщилась, Лидия крикнула еще громче: — Я вас ненавижу! Слышите? Ненавижу!

— Да слышу, прекрасно слышу. Только интересно, на кого вы кричите, Лидия, на меня или на себя?

— Кем вы себя вообразили? — Руки у Лидии сильно дрожали, как отбойный молоток; даже пепел с сигареты она стряхнула с трудом. — При ходит, понимаешь, сюда каждую неделю с видом праведницы в таких шикарных костюмах и думает, что я душу наизнанку буду выворачивать. Черта с два. Вы что же думаете, я начну исповедоваться перед ледышкой, перед женщиной, которая всю жизнь только и знает, что работать да работать? Перед мисс Само Совершенство, которая между делом попользует какого-нибудь беднягу-психа, а потом отправится домой и все забудет?

— Я ни о чем не забываю, Лидия.

В противоположность Лидии Тэсс говорила совершенно спокойно, но все равно в коридоре Бен слышал каждое ее слово.

— Меня от вас тошнит. — Впервые за день Лидия с трудом поднялась с кровати. — Просто тошнит от этих ваших итальянских туфель, золотых булавочек-заколочек и вообще от вашего безупречного вида.

— Я вовсе не безупречна, Лидия. Но любовь и уважение — вовсе не награда за безупречность.

На глазах у Лидии показались слезы, но Тэсс даже не попыталась успокоить ее. Еще не время.

— Слушайте, а вы знаете, что такое ошибка? И вообще, что вам известно о моей жизни? Кто бы и что бы ни говорил, у меня дела ладились. Ладились!

— А я и не спорю. Но ничто не может ладиться бесконечно, если не признавать свои ошибки.

— Я была ничуть не хуже вас, даже лучше. И платья были такие же, и дом… А ненавижу я вас потому, что одним своим видом вы напоминаете мне о прошлом. Убирайтесь! Убирайтесь и оставьте меня в покое!

— Хорошо. — Тэсс поднялась и взяла со стола историю болезни. — Приду на следующей неделе.

— А если захотите — раньше. — Она пошла к двери, но по дороге обернулась. — У вас по-прежнему есть свой дом, Лидия.

На пороге стояла сестра с совком и веником в руках. Тэсс взяла их и поставила на пол у стены.

— Я скажу, чтобы принесли новую вазу для цветов.

Тэсс вышла в коридор и на секунду прикрыла глаза. Такую откровенную злобу, даже если знать, что идет она от болезни, а не от сердца, выдержать не так-то просто.

— Док?

Тэсс встряхнулась и открыла глаза. Впереди, в нескольких шагах от нее, стоял Бен.

— Ты что-то рано.

— Ага. — Он подошел и взял ее за руку. — Что тебе надо в этом заведении?

— Как что? Ведь это моя работа. Тебе придется подождать, я должна сделать запись. — Тэсс пошла в сестринскую. Взглянув на часы, она взялась за ручку.

Бен наблюдал за ней. Похоже, эта отвратительная сценка, свидетелем которой он стал случайно, никак не повлияла на Тэсс. Делала она свои записи с совершенно непроницаемым видом и наверняка по делу. Но ведь был, был краткий миг, когда, выходя в коридор, Тэсс казалась такой беззащитной! Хоть и владела она собой полностью, давалось ей это явно с большим трудом. Бену это не нравилось, как не нравилось и заведение с его голыми стенами и тупыми несчастными лицами обитателей. Тэсс протянула историю болезни сестре, сказала несколько слов, относившихся, видимо, к женщине, которая только что на нее кричала, и снова посмотрела на часы.

— Извини, что заставила ждать, — проговорила Тэсс, подходя к нему. — Сейчас, только пальто возьму. Может, подождешь на улице?

Когда она вышла наружу, Бен стоял у края газона, сосредоточенно покуривая сигарету.