Святые грехи - Нора Робертс (1997)

Тэсс подняла бокал, что можно было истолковать как приглашение к тосту:

— Возможно, нам обоим следует по-новому взглянуть друг на друга.

Дождь продолжал моросить, когда они возвращались на стоянку возле управления. В такую погоду темнеет особенно быстро. От уличных фонарей на асфальте вымокших тротуаров блестели лужи, вокруг не было ни души — Вашингтон рано ложится спать. Только сейчас Тэсс решилась задать Бену вопрос:

— А почему вы пошли в полицию?

— Я же говорил, что люблю ловить плохих парней.

«В этом есть доля правды, — подумала она, — но это не все».

— Вы в детстве играли в сыщиков, после чего решили растянуть эту игру на всю жизнь?

— Нет, в детстве я любил играть в доктора. — Он подъехал к ее машине и остановился. — От этого умнеешь.

— Не сомневаюсь. Что же заставило вас вы брать государственную службу?

Можно было бы что-то придумать, уйти от ответа. Многим женщинам он нравится тем, что умеет делать и то и другое с обезоруживающей улыбкой. Но сейчас ему захотелось рассказать правду.

— Теперь, кажется, моя очередь цитировать: «Закон, не подкрепленный рукой человеческой и мечом, — всего лишь слова и бумага». — Слегка улыбнувшись, он повернулся к ней и встретился с ее пристальным взглядом. — «Слова и бумага» — не для меня.

— Стало быть, меч?

— Вот-вот. — Он наклонился и открыл дверцу. Их тела соприкоснулись, но они словно не обратили на это внимания. — Я верю в справедливость, Тэсс, а справедливость во сто крат важнее, чем слова на бумаге.

Какое-то время она молча обдумывала услышанное. «В нем есть какая-то ожесточенность», — подумала Тэсс. Он ее тщательно скрывает и не дает ей вырваться наружу. Может быть, слово «ожесточенность» и затасканное, но именно оно определяет его состояние. Ему, несомненно, приходилось убивать, против чего восставало все ее существо как следствие полученного ею воспитания. Он отнимал жизнь у других, рисковал своей, однако верит в закон, порядок и справедливость, а также — в меч.

Не такой уж он простой, каким показался вначале. Немало узнала она за сегодняшний вечер. «Пожалуй, больше, чем достаточно», — решила Тэсс и опустила ногу на тротуар.

— Ну что ж, спасибо за угощение, детектив. Бен уже вышел и поддержал ее под локоть.

— А что, зонтика у вас нет?

Роясь в сумочке в поисках ключей, она слегка улыбнулась ему.

— Не имею привычки брать с собой зонт, когда идет дождь.

Засунув руки в карманы, Бен пошел за ней. Он не мог назвать причину, но ему не хотелось, чтобы она вот так просто ушла.

— Интересно, что может извлечь из всего этого специалист по человеческим мозгам?

— А где вы видите такого специалиста? Спокойной ночи, Бек.

Ему было ясно, что она вовсе не зануда-профессорша, за какую он ее принял поначалу. Тэсс уже сидела в своей машине, а Бен все еще держал дверцу открытой.

— Тэсс, один из моих приятелей работает в Кеннеди-центре. Завтра там дают пьесу Ноэла Каварда. У меня есть билеты на спектакль. Не хотите ли?..

Она уже готова была вежливо, под каким-нибудь предлогом отказаться, поскольку, подумала она, «лед и пламень» так же, как «дело и развлечения», несовместимы.

— Хочу, — неожиданно для себя согласилась Тэсс.

Не зная, как прореагировать на ее согласие — радоваться или огорчаться, он просто кивнул.

— Я заеду за вами в семь.

Он захлопнул дверцу. Она немедленно опустила окно.

— Вы не хотите узнать мой адрес?

Бен лукаво подмигнул, что ей явно не понравилось.

— Я же детектив… — Он зашагал к своей машине, а Тэсс в это же время едва сдерживала смех.

К десяти дождь прекратился, небо просветлело. Поглощенная составлением портрета преступника, Тэсс не заметила, как на небе появилась луна. Заскочить по пути в китайский ресторанчик она забыла, а ужин, состоящий из сандвича с ростбифом, остался недоеденным.