Никому не доверяй - Мерил Сойер

Рейчел бегала по этим тропинкам с самого раннего детства и теперь без труда сообразила, что голоса слышатся со стороны смотровой площадки. Мысленно она прокляла свое невезение. Она-то надеялась, что они с Эллиотом будут долго бродить по виноградникам, а тут… Ну, допустим, застанут они Броуди и Тори за мирной беседой, и что она от этого выиграет?

Эллиот двинулся к смотровой площадке, приказав себе успокоиться. Наверняка существует разумное и логичное объяснение того, почему эти двое находятся здесь в такой поздний час, и сейчас он его услышит. Однако какой-то назойливый червячок продолжал грызть его изнутри: с какой стати им понадобилось в кромешной темноте забираться на смотровую площадку?

Завернув за угол, он наконец увидел Броуди и Тори – и ощутил такой мощный удар ревности, что у него подкосились ноги. Его брат и его невеста стояли лицом к лицу – так близко друг к другу, что между ними нельзя было бы просунуть даже линейку. Нет, они не целовались, но ладони Броуди лежали на плечах Тори, а она смотрела на него так, будто он был ожившим божеством, только что сошедшим с небес. Эта парочка была до такой степени увлечена друг другом, что даже не услышала их шагов.

Рейчел поймала его руку и еле слышно прошептала:

– Может, не будем им мешать?

Однако не успела она договорить, как Броуди резко развернулся и увидел их. Опасный блеск в глазах брата напомнил Эллиоту, что этого человека долго учили сражаться и убивать. Он прикончил шесть человек, причем четырех из них – голыми руками.

Эллиоту потребовалась вся его выдержка, чтобы подавить жаркую волну бешенства, захлестнувшую его изнутри. Самым большим наслаждением для него было бы изо всей силы ударить Броуди кулаком в лицо, но он понимал, что сейчас для подобных разборок не время и не место.

– Я искал тебя, Броуди, – насилу выдавил он, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно.

Броуди и Тори подошли поближе, с этого расстояния Эллиот мог лучше рассмотреть их лица. Тори выглядела слегка смущенной, но выражение лица Броуди было, как всегда, непроницаемым.

Эллиот был не в состоянии произнести больше ни слова, поэтому инициативу взяла на себя Рейчел.

– Мы за вами, Броуди, – сказала она. – Приехали братья Корелли, и мы хотим, чтобы вы познакомились.

Тори мысленно проклинала себя за то, что так и не нашла времени, чтобы отвести Эллиота в сторонку и вернуть ему кольцо. Она все время помнила о том, какое горе его постигло, и такой шаг казался ей жестоким и несвоевременным. А теперь Эллиот наверняка подумает, что ее решение расторгнуть помолвку напрямую связано с появлением здесь его брата… И, разумеется, нельзя было позволять Броуди целовать ее. Собственно говоря, ничего особенного не произошло, и все же ее переполняло горячее чувство вины.

Братья пошли по тропинке в сторону дома, Тори и Рейчел последовали за ними. Рейчел за всю дорогу не проронила ни слова, однако от внимания Тори не укрылась торжествующая улыбка, появившаяся на ее губах в тот момент, когда они застукали их с Броуди на смотровой площадке.

– Уже поздно, – проговорила Тори, когда они приблизились к особняку. – Я должна отвезти Пини домой.

– У тебя есть на чем добраться? – холодно осведомился Эллиот.

– Да, папу подбросили его друзья, а свою машину он оставил мне.

Эллиот мимолетно поцеловал ее в щеку.

– Езжай осторожнее. Особенно через обрыв Мертвеца.

Он хотел добавить еще что-то, но ему не позволила Рейчел.

– Корелли ждут, – напомнила она.

Тори повернулась и направилась к площадке, где стоял отцовский «БМВ». Сначала она впустила на пассажирское сиденье Пини, а затем села за руль, завела мотор и поехала.