Я так хочу! - Джеки Коллинз

Но Джоуи не торопился; он выжидал и растягивал эту сладкую муку, пока не почувствовал, что тело Лары умоляет его об иной ласке. Ее соски уже давно напряглись, натягивая мокрый шелк лифчика, и Ларе отчаянно хотелось, чтобы он разъял застежку и коснулся ладонями ее грудей. Она знала, она достигла того предела, за которым уже не было возврата, но она ни о чем не жалела. Именно к этому она безотчетно стремилась вот уже несколько недель.

Джоуи продолжал целовать ее глубоко, жадно, чувственно, а Лара уже изнемогала от желания. Чуть слышно застонав, она прильнула к нему всем телом, и ее руки опустились, чтобы ласкать его.

Не отрывая губ, Джоуи осторожно убрал ее руки, как бы говоря: потерпи. Я скажу, когда будет пора.

Свежий ветер с моря уже давно высушил их тела, но Лара не замечала холода. Каждый квадратный дюйм ее кожи был как будто охвачен огнем, и она могла думать только о том, когда он наконец войдет в нее.

Но он обращался с ней с исключительным терпением и лаской, словно она и в самом деле была похищенной им сказочной принцессой.

И рядом с ней Джоуи тоже чувствовал себя принцем.

Ее принцем.

С того самого момента, когда Джоуи впервые увидел Лару, он отказался от случайных наслаждений, сберегая себя для нее.

У Лары был нежный и щедрый рот, и, целуя ее, Джоуи познал вкус и запах неземной свежести и чистоты.

И все же он продолжал сдерживаться, хотя ему очень хотелось бросить ее на песок и заняться с ней тем, что обычно именуется любовью. Но Джоуи не спешил. Он хотел распалить себя и ее еще больше, чтобы эта волшебная ночь навсегда осталась с ними.

Осторожно и как бы нехотя он коснулся ее груди.

Лара снова застонала и с силой прижалась к нему, подхлестывая, торопя, умоляя его освободить ее от плена шелка.

Но Джоуи не посмел. Вместо этого он принялся ласкать и пощипывать ее соски сквозь тонкую ткань.

— Сними… его… — пробормотала Лара сквозь стиснутые зубы, не в силах сдержать мольбы. Еще никогда она не была так возбуждена. Лара даже начала всерьез бояться, что может кончить раньше него.

— Ну, пожалуйста! — повторила она хриплым шепотом.

В ответ Джоуи только снова коснулся ее сосков кончиками пальцев.

Нетерпеливым движением оттолкнув его руку, Лара сама расстегнула застежку лифчика, и Джоуи медленно развел в стороны пенное кружево, обнажая ее небольшие груди.

Они были так же прекрасны, как и вся она. Накрыв их ладонями, Джоуи на мгновение замер, потом заставил опуститься Лару на колени и прижался своим горячим естеством к ложбинке между ее обнаженными грудями. Его чресла сотрясла сильная судорога, и он начал двигаться — все быстрее и быстрее, одновременно впиваясь пальцами в ее матово-белые плечи.

— Джоуи! — ахнула Лара, не замечая ни холодного ветра, ни колючих песчинок, которые впивались в ее колени.

— Что? — так же хрипло ответил он. — Скажи мне, что ты хочешь?

— Тебя! — вырвалось у нее. — Я… хочу… тебя!

Он взял ее под руки и, легко подняв, снова впился в ее губы мучительно-долгим поцелуем. О, какими сладкими и хмельными были эти страстные поцелуи!

Потом он заставил едва не теряющую сознание Лару поднять руки над головой и, прижавшись губами к ее левой груди, стал втягивать ее в себя, словно сосущий молоко младенец.

— О-о-о! — Тело Лары буквально взорвалось целой серией коротких, но мощных судорог, а ведь он даже еще не коснулся ее так, как она того желала.

Выпустив ее руки, Джоуи прижал Лару к себе, и она благодарно уткнулась лицом в его грудь, чувствуя во всем теле блаженное покалывание.

— Тебе понравилось, милая? — негромко спросил он, гладя ее по волосам. — Я сумел доставить тебе удовольствие?

— О боже, да!

— А завтра будет еще лучше!..

— Никаких «завтра», — прошептала она, жадно вдыхая его теплый мужской запах, к которому примешивался свежий аромат моря. — Пойдем домой, в постель…