Торговка - Дарья Истомина (2001)

Мы открыли лавку, вошли внутрь и переоделись. Я в свою голубую форменку с пилоткой, она же извлекла из чемоданчика аккуратный, хорошо наглаженный рабочий халат с карманчиками и — что меня удивило — мягкие тапочки почти без каблука. «Выходит, запомнила, что весь день на шпильках не простоишь», — подумала я. Но оказалось, что тапочки ее заставила взять мать, Нина Васильевна.

На мою форменную одежку Катерина смотрела с завистью, но второго комплекта у меня не было, прежний уволокла Клавдия, да и на Рагозиной ее халат висел бы как на шесте. Я сказала, чтобы Катя дала размеры, материал у меня остался, а тетка на даче спецуру сварганит в момент.

Я поставила кофе, протерла залапанное Клавдией зеркало. Рагозина тем временем очень внимательно рассматривала лавку, как бы примеряла ее на себя.

Я разлила кофе по чашкам.

— Ну что, Кать… С чего лекцию начнем? Как стать молодой миллиардершей, торгуя вразвес килькой пряного посола?

— Минуточку. — Она даже не улыбнулась. Серьезно-напряженная, как на экзамене, вынула из чемоданчика толстую тетрадку, ручку. — Извини, Маша, но я всегда все фиксирую… Привыкла!

Ну прямо первокурсница перед профессоршей.

— Ладно, — произнесла я, сдерживая смех. — Начинаем с погодного фактора.

— Погодного? А… понятнее можно?

— Дождь чешет без продыху, — пояснила я. — Замечаешь?

— А еще яснее?

По-моему, она начинала злиться, но по ней это было не заметно.

— Торгаши — как рыбаки или летчики, а также труженики сельского хозяйства, которые пашут! У нас тоже одно из главных условий успеха — погодный фактор! До настоящего осеннего паскудства еще, конечно, далеко, — закуривая, сообщила я. — Но, в общем, сама увидишь, сегодня торговли не будет. Мимозы, а не люди! Без сводки погоды из дому и носа не высунут. А вообще — запоминай! Самые наваристые дни — суббота и воскресенье. Но бывает, и с вечера в пятницу народишку подваливает… После воскресенья идет откат, но в понедельник и вторник еще концы с концами свести можно. А вот среда-четверг — деньки завальные! Все больше старухи шмыгают, им все равно делать нечего. Берут на копейку, а торгу на миллион! Но в такой дождь и они по домам свои ревматизмы греют…

— Не торопи! Я все знать должна… Раз уж влипла….

«Влипла? Во что-то нечистое, что ль? Могла бы и помолчать. Хотя бы из уважения к трудовому народу в моем лице», — подумала я удивленно.

— Слушай дальше, — уже раздраженнее продолжала я. — Главное для нас с тобой — касса! Аппаратик видишь? Смотри на кнопочки. Я сейчас по нолям выбью, для примера… Видишь, чек вылезает? Положено его покупателю отдать, в знак того, что акт купли-продажи произведен. Все суммы фиксируются и в копиях остаются. Для чего? А для обираловки! Эти людоеды из налоговой инспекции чуть что — и лицензию на гербовой бумаге, что вон там в рамочке висит, снимут, и разрешение на торговлю отберут,.. Если по-крупному химичишь, то и тебя прихватят — тут штрафами не отделаешься, могут вообще дело прихлопнуть, всучат волчий билет, да еще в черный компьютер занесут… Это раньше лафа была, никто ни с кого ничего не спрашивал, давали, как баранам, шерстью обрасти, чтобы государству было что стричь. Все равно, конечно, стригли, без этого тут ни чихнуть, ни пукнуть не дают. Свои — те, что рынок держат. Главное — не вляпаться на налоге с продаж, это четыре процента, то есть с каждого рубля четыре копейки отдай. Потом еще налог на добавленную стоимость, двадцать процентов. В общем, каждый тугрик из прибылей должен быть засвечен, понимаешь? Ну ладно, когда вместе суммы считать сядем — поймешь… Вот это вот — моя личная амбарная книга. Что бы кто ни купил, хоть хвост от селедки, записывай сюда и сумму тоже заноси… Вот тут я держу паспорта на каждую крупную партию товара, сертификаты качества… Это чтобы каждый москвич оставался у нас с тобой не травленый, а, наоборот, здоровенький…