Торговка - Дарья Истомина (2001)

Вернувшись из армии, Никита целый год просто сходил с ума. Ему казалось, что все смеются над ним из-за того, что его невеста уже чужая жена. Потом вроде бы успокоился. Но ничего постоянного и даже просто более или менее долговременного у него с девушками не складывается.

Поджав бледные губки и глядя на меня со значением, Анна Семеновна вздохнула:

— С которой ни знакомится, мы уж знаем: пустой номер! Он же однолюб, вроде Иван Иваныча…

С одной стороны, получалось так, что семейные тайны она открывает мне как бы уже не чужой им, но, с другой стороны, это и ясный намек: ни фига, мол, у тебя не получится! Это было для меня не просто неожиданным, но и очень тревожным. Если он до сих пор зациклен на той девице, не к психиатру же мне его везти? Или экстрасенсу? Избавлять от несчастной любви. Одного такого мага я лично знала. Он кого хошь перепрограммирует на что хошь. Только отслюнивай…

Как-то я вроде бы без особого интереса спросила о беглой невесте Трофимова-зятя.

Он посмотрел на меня недоуменно и пожал плечами:

— Юлька Лыкова? На кой она вам? Да вы к ней и близко не подойдете. Этот трухлявый старец, муж, сторожит ее, как сберкассу!

Но все-таки я у него выяснила, где можно с этой Юлей пересечься. Я понимала, что делаю что-то не то, но меня понесло, и я не могла уже остановиться.

Не буду говорить, во что мне это обошлось, но достала я ее в модном бассейне, куда вход был только по валютным абонементам. Пришлось и самой суперкупальник покупать.

Если честно, я на ее фоне смотрелась, как занюханная шавка рядом с элитной доберманшей. Она сидела в шезлонге, заплетя свои бесконечно длиннющие ноги и посасывая какой-то коктейль, который разносили холуи в белых куртках и в плавках-шортиках. Я тоже подцепила плошку с ледяной вкуснотой и, отпивая, приблизилась к ней.

Она не особенно удивилась, когда я заговорила с ней о Никите.

— А, Трофимов? Ну был такой… Можешь успокоиться. Мне он до большой лампочки… Хотя чего скрывать? Когда он из армии пришел, думала, воткну его в шофера-телохраны на «линкольн» к моему благоверному. А там… — Она вдруг рассмеялась. — Дура, конечно… Он мне по морде съездил! И — гуд-бай, Юлечка… Так что ты учти, подруга, он страшно бешеный! Неуправляемый! Или все, или ничего… А насчет меня — не боись! Я в одну воду дважды не вхожу.

Мне она понравилась. И чего ее все Трофимовы осуждают? Ну, устроила себе молодая баба жизнь с тугим кошелем, так что ее за это — казнить?

Теперь, разобравшись с Юлией, я знала, что буду делать и как встречу Никиту Трофимова, когда он вернется.

Через две недели из автоколонны пришла телеграмма, что они возвращаются.

Ночью, когда отец спал, я вскрыла паркет, забрала почти половину заначки, с утра предупредила по телефону Рагозину, что в лавке не буду, потому что отбываю по нашим торговым делишкам, и вышла из дому.

В общем-то, лично на себя, а не на лавку я тратила не так уж много, и единственное, в чем никогда не отказывала себе, — это в фирменном бельишке, удобной обуви и косметике высокого класса. И еще позволяла себе всяческие банно-ванные радости с шампунями, гелями, солями и настоями. Но в этот день развернулась на всю катушку.