Крик ворона - Дмитрий Вересов

— Если бы задачей органов была забота о талантах, то это было бы уже министерство культуры. Вы, голубчики, призваны не дорожить людьми, а использовать людей, манипулировать ими и безжалостно от них избавляться, когда они окажутся ненужными или хотя бы потенциально вредными. А ненужными и вредными они становятся не только в силу ошибки или собственного злого умысла, а чисто ситуативно. Причем ситуация чаще всего возникает по вашей же милости.

— Помилуй, мы же порядочные люди...

— Эти аргументы прибереги для других. Когда спецслужба руководствуется соображениями порядочности, а не целесообразности, грош цена такой спецслужбе. Но от твоего предложения я отказываюсь совсем не из моральных принципов.

— Почему же?

— Потому что хочу быть свободна в своих решениях. Хочу не только решать задачи, но и сама их ставить, взвешивать риск, определять альтернативы, иметь право отказаться от того, что считаю неумным, несвоевременным, нецелесообразным. Иными словами, не желаю быть винтиком, даже золотым, вроде мифического Джеймса Бонда или вполне реального Эндрю Морвена.

— Это я-то винтик? — Морвен откинулся на спинку стула и расхохотался.

— А кто? Ведь ты самостоятельно не можешь решить даже, что теперь делать со мной — обрабатывать дальше, ликвидировать или отпустить на все четыре стороны.

— Это как сказать...

Морвен замолчал, с интересом поглядывая на Таню. Молчала и она.

Он заговорил первым:

— Пока что ты убедила меня лишь в том, что работать на нас не хочешь и не будешь, но никак не в том, что отпустить тебя будет целесообразно. Пока что я в этом отнюдь не уверен. Ты чересчур много знаешь, слишком непредсказуема и независима, уговоры на тебя не действуют, более решительные меры дадут результат, обратный желаемому... Обидно, конечно, терять такой превосходный материал, а что делать? Раз не получается использовать, остается только ликвидировать. Моя внутренняя женщина будет, конечно, безутешна до конца дней своих, да и мужчине будет очень, очень грустно, но... Грош мне цена, как золотому винтику в конторе, если не смогу переступить через собственные чувства... Ну что, жду твоих аргументов.

— У меня их нет. Зато есть кое-что другое.

— Что же? — Интерес его был неподдельным.

— Для этого мне нужно съездить в Саррей.

— Это исключено.

— Боишься, что сбегу? Напрасно. Впрочем, можем поехать вместе. Сейчас глубокая ночь, там все спят, никто нас не увидит. Или дай мне охрану из самых надежных твоих соколиков. Ручаюсь, не пожалеешь.

Морвен задумался.

— Говори, что именно нужно взять.

— Скажу. Только, ты же понимаешь, если это сюда не доедет, будет очень некрасиво.

— Доедет.

...Через час лорд Морвен высыпал на стол содержимое старенького черного чемодана.

— Ну, и что ты мне хотела показать? Старые перчатки или, может быть, запасную занавеску для ванной?

Голос его звучал раздраженно, видимо, давала себя знать вынужденная бессонница.

— Позволь.

Таня взяла у него раскрытый пустой чемодан, слегка нажала на заклепки на задней стенке... В потайном отделении между первым и вторым дном лежал большой лоскут серой ткани. Таня приподняла его...

Морвен, довольно резко отстранив ее, осторожно достал то, что лежало под лоскутом, разложил на столе, вгляделся, затаив дыхание...

— Чтоб мне провалиться! — заорал он, вдоволь наглядевшись. — Ты ведьма! Натуральная ведьма! Откуда? Оно же сгорело сто лет назад!