— Я верил, что в свое время, усвоив и осознав цели и задачи нашего движения, Кендал примет «Братство» всей душой. Но гордость не позволила бы ей принять Лотти. Никогда. И вполне справедливо. Ведь ты изменял ей, сынок, но не по своей воле, уж я-то знаю. — Он ткнул пальцем в сторону лежащего на кровати трупа. — Ее тело было создано дьяволом, дабы разжигать твою похоть, и вся вина за адюльтер лежит на ней. Она искушала тебя и лишала возможности к сопротивлению. Так что не стоит по ней убиваться.

Он похлопал Мэта по спине:

— А теперь давай-ка перенесем вещи в машину. Нельзя допустить, чтобы эта тварь помешала тому, что должно быть сделано — возвращению твоего сына.

Глава тридцать четвертая

Дом находился на почтительном расстоянии от дороги, и добраться до него можно было только по узкой аллейке, крытой гравием и обсаженной по сторонам деревьями. Их кроны широко раскинулись над дорожкой, образуя почти непроницаемый для света шатер.

Как убежище, дом, располагаясь в удачном месте, подходил почти идеально.

Стояла глубокая ночь. В течение часа или дольше на дороге не появился ни один автомобиль. выключив фары, они несколько раз проехали мимо входа в аллею, потом вернулись и за глушили двигатель. Некоторое время посидели молча, пытаясь определить, знают ли в доме, что кто-то подъехал. Прошел час. В доме не наблюдалось ни малейшего признака жизни.

— Думаешь, она здесь?

— Пока не войдем — не узнаем. Вряд ли она станет выставлять свое присутствие на показ.

Под покровом ночи они быбрались из автомобиля и начали осторожно пробираться вдоль аллеи, отводя ветки руками. Две высокие тени среди мириад дрожащих ночных теней. Ярдов за тридцать до двери присели и еще раз визуально обследовали дом, ранее принадлежавший Элви Хэнкок, бабушке Кендал.

Вынув карманные фонарики, чтобы в случае чего посигналить, молча двинулись вперед. Один метнулся, широко забирая влево, другой побежал направо. Оба старались держаться в тени деревьев и не показываться на открытом месте. Обогнув дом с разных сторон, они сошлись на заднем дворе у небольшого сарайчика.

— Слышал или видел что-нибудь?

— Тихо, как на погосте.

— Это вовсе не значит, что их с ребенком там нет.

— А Макграт?

— Кто его. Знает?

Они в нерешительности посмотрели друг на друга.

Наконец один спросил:

— Ты готов?

— Пошли.

Они собрались было вскрытьь замок черного входа, как вдруг обнаружилось, что дверь отперта. Она только слегка скрипнула и без малейшего усилия распахнулась.

Гости беззвучно вошли в коридор и оттуда проникли на кухню.

Насколько они могли разобрать в темноте, . кухонька была, как конфетка — все тарелки тщательно перемыты, ни малейшего беспорядка на стойке. Один из мужчин открыл холодильник, посмотреть, что внутри, но там в тот же миг зажглась лампочка и загудел мотор. Пришлось быстро закрыть дверцу.

Кендал тотчас встрепенулась и села на постели.

— Что это было?

— Что?

Что-то встревожило женщину, и она проснулась от страха, но без видимыx причин.

— Слышал? — прошептала она.

Джон приподнял голову и прислушался, но в доме стояла мертвая тишина.

— Ничего не слышал. На что это смахивало?

— Не могу сообразить. Извини, что разбудила. Скорее всего мне приснилось.

— И напугало.

— Наверное.

Он приподнялся на локте и погладил ее обнаженное плечо:

— Малыш в порядке?

— Все хорошо.

Они оставили Кевина с собой, после последнего кормления Кендал. Он так и заснул, свернувшись калачиком на подушке у ее груди. Кендал же лежала, ощущая пресс и чресла Джона. Он обнял ее и покрепче прижал к себе. И тогда Кендал постаралась расслабиться — рядом с Джоном она чувствовала себя в безопасности.