Главный свидетель - Сандра Браун

Кровь стекала по ее подбородку, когда Кендал подняла глаза и встретилась взглядом с Мэтом. Когда-то она звала его мужем и звалась его именем, но теперь он казался ей совсем чужим — не то, что Джон. Прежде чем умереть, она решила довести до его сведения все — и каким дурным. Мужем он был, и каким плохим любовником.

— За прошедшие несколько недель я узнала куда больше счастья и любви с этим человеком, чем за всю жизнь с тобой, Мэт.

— По всем Божьим законам ты все еще моя жена.

— Какое лицемерие! — воскликнула она с негодованием. — Ведь ты же сам развелся со мной.

— Потому что ты оставила меня.

— Я убежала, чтобы защитить себя и своего ребенка.

— Это мой ребенок.

— Отличный из тебя вышел бы отец! Ты бы и его в свое «Братство» пристроил — вместе со своей любовницей!

Плечи Мэта вспухли горой, а затем безвольно опустились, и он на выдохе со стоном произнес:

— Лотти мертва.

К удивлению Кендал, он вдруг закрыл лицо руками и заплакал, содрогаясь от рыданий. Тем временем Джон, закусив от боли губу, ухитрился сесть, опершись спиной о буфет. Они с Кендал обменялись взглядами. Джон, казалось, был ничуть не меньше, чем женщина, поражен эмоциональным выплеском Мэта.

— Сын, а ну-ка прекрати сейчас же! — Поначалу Мэт даже не отреагировал на резкую команду Гиба, так что последнему пришлось даже ее повторить.

Когда Мэт опустил руки, то оказалось, что лицо его покраснело от слез, по щекам размазалась грязь.

— Почему ты ее убил?

Кендал едва не вскрикнула. Так значит, Гиб убил Лотти Линэм? Когда? При каких обстоятельствах?

— Ты разнюнился, как женщина, — в ответ бросил Гиб. — Это не по-мужски. Прекрати немедленно. Вспомни о чести!

— Ты не должен был ее убивать!

— Мы уже говорили на эту тему, помнишь? Она являлась орудием дьявола. Мы просто исполнили свой долг. Служение Господу иногда сопряжено с жертвами.

— Но я ее любил. — Голос Мэта охрип от рыданий. — Она была… она была…

— Она была первостатейной шлюхой.

— Не смей говорить о ней такое, — истерично выкрикнул Мэт.

За последние несколько минут он едва ли не на глазах стал разваливаться и эмоционально, и физически. Все его большое тело сотрясал ось от рыданий, лицо посерело, он постоянно брызгал слюной. Из глаз его все еще катились слезы, но он, похоже, не замечал этого, как не замечал и сырости под носом. Полное разрушение статного и красивого мужчины вряд ли являло собой приятную картину, но и отвести глаза Кендал была не в состоянии.

— Я любил ее, — рыдал он в отчаянии. — Да, любил. И она любила меня — а теперь ее нет. Она была единственным человеком на свете, который меня понимал.

— Ну что ты, сын, — произнес Гиб с некоторой долей сочувствия. — Я тебя тоже понимаю.

Он неожиданно направил винтовку в грудь Мэту и нажал на спусковой крючок.

Пуля поразила Мэта прямо в сердце. Он умер прежде, чем понял, что с ним произошло. Гиб бесстрастно проследил, как тело сына рухнуло на пол, затем так же спокойно положил винтовку на колено. На другом его колене заходился плачем маленький Кевин. И так же спокойно он обратился к онемевшим от ужаса зрителям:

— Как видите, я понял Мэтью. Та женщина навлекла на сына хворь, превратила в слизняка. А слабость — штука несносная, даже у самых близких. — Лишенным всяких эмоций взглядом он скользнул по телу Мэта.

— Во всем он был почти идеальным сыном. Всегда слушался старших — просто образец для всех членов нашего «Братства». Всегда писал то, что я требовал, и писал старательно. Из него получился прекрасный охотник. Короче, он был хорошим солдатом, боровшимся за наше общее дело.

— Да уж, принц — так принц, — вдруг перебил его Джон. — Кавалер, способный ударить женщину.

Гиб ледяным взглядом просто впился в него.