Живая мишень - Айрис Джоансен

— Потому что я — мазохист. — Гэлен закрыл дверцу духовки. — Мазохист, но, к счастью, не настолько, чтобы не спешить домой, к Элейн. Теперь, когда мне больше не нужно разыгрывать из себя супергероя, вся ответственность снова ложится на тебя. — Он ухмыльнулся. — Должен признаться, мне ужасно нравится быть примерным мужем!

— Подкаблучник!

— Точно. Впрочем, с Элейн трудно не стать подкаблучником — это-то ты должен признать!

— Охотно признаю. Она у тебя настоящая тигрица.

— Скорее наседка, но может превратиться в тигрицу, если я буду отсутствовать слишком долго. Впрочем, я не собираюсь проверять, насколько сильны ее инстинкты жены и матери. Я возвращаюсь домой! — Он заглянул под крышку кастрюли, где начинала закипать картошка. — А вот тебе будет меня не хватать. Насколько мне известно, единственное доступное тебе блюдо — это подгоревшая яичница с беконом.

— За последнее время я многому научился. Мне даже удалось освоить такое сложное блюдо, как куриный бульон, — похвастался Морган.

Гэлен с сомнением посмотрел на него.

— На всякий случай я купил побольше замороженных полуфабрикатов, — сказал он. — Их можно просто разогревать в микроволновке.

— На курсах по выживанию мне приходилось есть сырых лягушек, кузнечиков и змей, — с достоинством заявил Морган. — Ничего, с голода мы не умрем, это я обещаю. Скажи лучше, когда мы увидим тебя снова?

— Не скоро, если только не произойдет что-нибудь экстраординарное, — ответил Гэлен, — Но я вас не брошу. Все-таки факс и телефон — удивительные изобретения. Ты даже не представляешь, что может сделать умный человек с помощью этих двух, в общем-то, довольно простых аппаратов!

— Это ты-то умный? — поддел Морган. — Просто у тебя связи и знакомства в самых неожиданных местах.

— Согласен. — Гэлен повернулся к нему. — Я начну с того, что постараюсь установить личности этих двух человек на портретах. Дальше буду действовать по обстоятельствам. Но повторяю — в следующий раз я покину Элейн, только если Алекс соберутся четвертовать. Да и то только если Элейн разрешит.

Морган состроил зверскую гримасу.

— Ну, на это можешь не рассчитывать.

— Не знаю. Мне кажется, беременность хорошо на нее подействовала. В последнее время Элейн стала заметно мягче. — Он усмехнулся. — Впрочем, возможно, я выдаю желаемое за действительное.

— Скорее всего, — кивнул Морган. Гэлен немного помолчал.

— Так вот, что я могу сделать для вас, не выходя из дома… Я могу обеспечить вас транспортом. Могу подобрать надежных, опытных людей, которые помогут вам, куда бы вы ни направились. В общем, я Могу использовать свой гениальный мозг, обаяние и способность убеждать, чтобы обеспечить вам беспрепятственное скрытное передвижение по стране. Все, что угодно, лишь бы мне не пришлось удаляться от Элейн больше чем на тридцать футов. Как тебе кажется, вам этого хватит?

— Хорошо, хорошо, я тебя понял. Когда ты уезжаешь?

— Завтра утром. Вы, наверное, будете еще спать.

— Хочешь удрать, не попрощавшись? Не выйдет!

Гэлен улыбнулся:

— Понятно. Ты, конечно, всю ночь будешь караулить?

— Я намерен остаться в живых, Гэлен, — серьезно ответил Морган. — Иначе все благодеяния Логана будут мне ни к чему. И Алекс тоже хочет вернуться к прежней, нормальной жизни.

— Кстати, хотел тебя спросить: почему ты позволил ей думать, будто ее шантаж подействовал? Твои отношения с правительством вряд ли могут стать хуже, чем они есть.

— Я сделал это ради нее. Пусть думает, что владеет ситуацией, — это придаст ей уверенности. А сейчас уверенность нужна ей больше, чем что бы то ни было. Ты только представь, что она сейчас чувствует! Всю жизнь человек верил, что в ФБР работают чуть ли не ангелы, а теперь в каждом агенте ей видится черт с рогами. Вся ее система ценностей разрушена или, по крайней мере, потрясена до основания. Сейчас ей отчаянно нужен якорь, за который она могла бы уцепиться.