Если бы знать - Лиза Джексон (2002)

– Она писала книгу про усыновление, права родителей и всякое такое. Совсем свихнулась на этой книге, ни о чем другом и не говорила. Ну вот, она сказала, что одна ее подруга хочет уйти от мужа, но боится, что муж не отдаст ей опеку над ребенком. Я... ну, я тогда не знала, что это Марла Кейхилл. То есть... ну, неважно. Мама сказала, что поговорит с этой женщиной, обо всем расспросит и постарается ей помочь, а та, как бы в вознаграждение, разрешит использовать ее историю в книге.

«Марла? Марла хотела уйти и забрать у Алекса детей?»

– Она и мою историю хотела вставить в книгу, но я не согласилась. Хотя и под вымышленными именами и все такое, но все равно ведь можно узнать! Не хочу, чтобы мои друзья знали о ребенке. – Она пожала плечами. – Но теперь это все равно – книги-то не будет! – По щекам заструились свежие ручьи слез. – Но почему? Почему вы думаете, что ее кто-то убил? Думаете, та женщина за рулем специально это сделала? Жена Александера, правильно? Я слышала, что папа хочет подать на нее в суд.

– Мы полагаем, что авария была подстроена, – объяснил Уолт.

Ник заметил, что Джули назвала Алекса запросто, по имени.

«Это еще что значит, черт побери?»

– Но кто это сделал?

– Мы не знаем, – признался Ник.

Однако список подозреваемых неуклонно сужался. И на первом месте был его брат. Кровь застыла у Ника в жилах при мысли, что Марла сейчас может быть с Алексом.

– Что это за «дельце», о котором говорил Роберт? – продолжал расспрашивать Уолт.

Джули с новыми силами принялась за ноготь – точнее, за то, что от него осталось.

– Понимаете, так странно получилось, если подумать, что они все в родстве. В общем, было так: в Кейхилл-хаусе у меня был... ну, вроде как роман с одним человеком. Гораздо старше меня. Я... ну... он мне поначалу понравился. С Робертом мы тогда поругались из-за ребенка, а этот человек, он ко мне по-доброму отнесся. Расспрашивал, жалел. Ну, так все и получилось. Когда мама узнала, ее чуть удар не хватил. Кричала, что сейчас же пойдет к знакомому адвокату, что этот человек так просто не отделается, какие бы у него там ни были связи. Но я его имени не сказала. Она знала только, что он старше меня и женат.

– И когда она узнала, что это проповедник? – уточнил Уолт.

Джули открыла рот, хотела что-то сказать, но, так ничего и не вымолвив, снова плотно сжала губы.

– Не помнишь? – спросил Уолт, Джули заморгала.

– Это был не он, – прошептала она, уставившись в пол.

– Подожди-ка минутку. – Уолт уставился на нее с недоумением. – Мне казалось, вы с ним...

Она затрясла головой.

– Правильно. Все так думают. Он и хотел, чтобы все так думали. Вот об этом деле и говорил Роберт. – Она подняла к Нику залитое черными потеками лицо. – А все было совсем не так, как в газетах писали. Преподобный мне ничего не сделал, а вот Алекс... – последнее слово она прошептала еле слышно.

– Мой брат? – все еще не мог поверить Ник.

– Да! Он сделал так, чтобы все подумали на преподобного Фавьера!

– Почему же Доналд Фавьер не протестовал? – спросил Ник. – Это могло стоить ему сана! Удивительно, что его не выгнали из церкви!

– А кто его выгонит? – ответила Джули. – Это же его церковь. Самостоятельная. Над ним ни архиепископа, ни папы – никаких начальников. Сам себе хозяин.

– Все равно, это тяжелый удар по его репутации! – удивлялся Ник. – Почему он позволил очернить свое имя?

Джули усмехнулась. Странно смотрелась эта циничная усмешка на заплаканном личике восемнадцатилетней девушки.

– А вы как думаете, почему? Потому же, почему и я на это пошла. Ради денег.