Тень сомнения - Лиза Джексон (2004)

– Я потерла пальцем соски, и они стали темными и твердыми. А теперь я собираюсь спуститься пониже и...

– Я с вами позже переговорю. Я никогда не обсуждаю дела дома, – сказал он громко, чтобы жена услышала.

Но ему пришлось повернуться к ней спиной, чтобы скрыть эрекцию, отчетливо проступающую сквозь тонкую ткань спортивных брюк, ею же подаренных как раз на прошлой неделе.

– Я буду здесь. В «Камне Иллахи». Буду ждать...

Он отключил телефон и чуть не кончил прямо в штаны. Что за игру она с ним затеяла? При их последней встрече она собиралась выцарапать ему глаза, а сейчас она вела себя так, будто ей не терпелось снова затащить его в постель. Головокружительное ощущение всемогущества вдруг охватило Уэстона. Мысль о том, что он оседлал одну из сестер Холланд да еще заставил ее просить добавки, пьянила его. Такого он никогда не испытывал – ни до, ни после. Ни извращенные сексуальные шалости юных лет, ни длинная вереница любовниц, прошедших через его постель позже, – ничто не могло сравниться с тем кайфом, с тем чистым приливом адреналина, который вызывала в нем Тесса.

И она была готова вновь подарить ему этот кайф!

Уэстон слишком резко затормозил на повороте, машину занесло, но он выровнял ее и попытался выбросить Тессу из головы. Сейчас не время отвлекаться на женщин: у него есть более важные дела.

Он выехал на вершину холма и увидел мелькнувший вдали за деревьями «Камень Иллахи». Внутри у него все застыло, а на лбу выступил холодный пот, когда он заметил бульдозеры, расчищавшие участок под новую очередь курорта. Работа шла без остановки. Скоро начнут рыть котлован под фундамент – и найдут то, что лучше бы оставить похороненным навеки.

– Знаешь, мне иногда кажется, что наша семья – это какое-то сборище уродов, – заявила Тесса, оторвав виноградину от грозди в корзине с фруктами.

Она сидела на кухне в доме, где прошло ее детство. Клер налила им по стакану чая со льдом. Саманта плескалась за окном в бассейне, Шон взял лодку и уехал кататься по озеру; тянулись долгие, ленивые послеобеденные часы летнего дня.

– Сборище уродов? – переспросила Клер.

– Угу. Папа ударился в политику. В губернаторы ему, видите ли, захотелось. У меня это просто в голове не укладывается! – Она подбросила виноградину в воздух и ловко поймала ее ртом. – Жуть берет, как подумаешь, что у Датча Холланда будет столько власти.

– Его еще не выбрали. Даже кандидатом от партии.

– Дельное замечание. – Тесса повернулась к ней на круглом табурете. – А знаешь, я опять позвонила Уэстону.

Клер замерла.

– Ты ему звонишь? Зачем?

– Просто хочу помучить его немного. Говорю разные гадости.

– Ты что, с ума сошла? Он не из тех, с кем можно просто пошутить. Тебе это даром не пройдет.

– А почему нет? Надо заставить его немного попотеть.

– Попотеть? Зачем?

Слепая паника вдруг охватила Клер, хотя она сама не понимала почему. Ведь Уэстон не может им навредить! Или может?

Тесса пожала плечами:

– Просто я считаю, что Уэстона надо поставить на место. Слишком уж ему все удается.

– А ты собираешься наставить его на путь истинный? – засмеялась Клер, хотя на душе у нее было неспокойно, как перед грозой.

– Уэстона только могила исправит. Я просто хочу немного выбить его из колеи.

Клер покачала головой.

– Оставь его в покое. Он не стоит и минуты твоего внимания.

Тесса прищурилась и уставилась в пространство над плечом сестры – в какую-то точку, видную только ей одной. Ее лицо внезапно исказилось от боли, на глаза навернулись слезы.

– Я не могу спокойно смотреть на этот образец добродетели. Что он хорошего сделал, чем заслужил свою бесподобную семейку?

– Жизнь вообще несправедлива.