Тень сомнения - Лиза Джексон (2004)

– Такие высокие идеалы! – продолжала издеваться Тесса. – А на самом деле она только о том и думает, чтобы залезть в штаны к сыну сторожа. – Укоризненно прищелкнув языком, Тесса погрозила Миранде пальчиком. – А мама? О, Ранда, подумай, что она скажет о встречах с человеком, который ниже тебя по положению!

– Он не ниже... – Миранда прикусила язык. – Поверить не могу, что мы ведем этот разговор!

– Ты сама его начала.

– Ну, так я прекращу его прямо сейчас. – Она еще раз взглянула на часы. – Где Руби? Она никогда не опаздывает.

– Да пожалей ты ее хоть раз! – Тесса облизнула губы. – Мама с папой в Портленде. Наверно, она просто решила поспать подольше. Знаешь поговорку: «Кошка за дверь – мышкам праздник»?

– Что-то тебя сегодня потянуло на старые поговорки.

– Это народная мудрость. Мне еще нравится такая: «Если башмак по ноге...»

– Прекрати! – Клер отхлебнула кофе. – Вот что, дорогие сестрички. Я считаю, что вы первые имеете право знать...

– Знать что? – Миранда почувствовала холодок страха, пробежавший по спине.

Улыбка Тессы угасла.

– Представляю себе, – протянула она.

– Я приняла важное решение, – набрав в легкие побольше воздуха, объявила Клер.

– Насчет чего? – тревожно спросила Миранда.

Тесса покачала головой, давая понять, что уже догадалась.

Клер поставила чашку и торжественно вытянула вперед левую руку. В утреннем свете на ее безымянном пальце ярко сверкнул бриллиант.

– Мы официально помолвлены, – сказала она слегка дрожащим голосом, причем ее прелестное юное лицо выражало скорее неуверенность, чем гордость. – Нам все равно, что подумают о нас другие. Мы с Харли решили пожениться.

Глава 8

Слезы Кендалл были горькими и непритворными. Они катились по ее очаровательному личику фарфоровой куклы и капали с подбородка.

– Ты не можешь! – шептала она, молотя кулачками по груди Харли. – Не можешь жениться на ней.

Они стояли на террасе пляжного домика. С океана задувал сильный ветер, заносивший на террасу песок. Утреннее солнце едва проглядывало сквозь облака, и Харли промерз насквозь. Он пришел к Кендалл так рано, решив, что она имеет права узнать обо всем первой, но теперь понял, что поступил опрометчиво.

Сквозь тюлевые занавески ему было видно, как мать Кендалл сидит в кожаном кресле, курит сигарету и пьет кофе, просматривая утреннюю газету. Если у нее и был хоть малейший интерес к тому, что происходит между ее дочерью и молодым человеком, с которым Кендалл встречалась целый год, она его никак не проявляла. И слава богу.

Харли хотелось утешить Кендалл, сказать, что она ere скоро забудет и успокоится, он хотел облегчить ее боль. Но как, черт побери, он мог облегчить боль, если сам явился ее причиной? Ее дыхание, влажное от слез, обжигало ему шею, он чувствовал себя последним подонком. Харли даже пожалел, что не похож на старшего брата. Уэстон обожал разбивать женские сердца, а ему это было ненавистно.

– Пойми, я просто не хотел, чтобы ты узнала от кого-то другого.

– А что, если... что, если я беременна? – выдавила она сквозь слезы, и его обуял темный страх, близкий к панике.

– Ты не беременна.

– Я... я не уверена.

Кендалл всхлипнула, попыталась овладеть собой, но потом, махнув на все рукой, бросилась ему на грудь. Руки Харли сами собой, без участия его воли, обвились вокруг нее. Он слегка передвинулся, чтобы пляжный зонтик, хлопающий на ветру, хоть частично закрывал их от окон на случай, если матери Кендалл вдруг вздумается взглянуть в их сторону.

– Мы все уладим. Я же сказал тебе...

– А я тебе сказала, что ни за что не буду делать аборт! – воскликнула Кендалл с такой страстностью, что он испугался. – Отец меня убьет.

Она обмякла у него на руках, и он уловил запах ее загадочных духов, которые тетка каждый год присылала ей из Парижа на Рождество.

– Все как-нибудь уладится.

– Как?