Замок в Испании - Каролина Фарр (2003)

Дорога повернула, зубчатые стены приблизились и замаячили высоко над нами. Подул резкий холодный ветер, казалось, повеяло снегом. Когда мы приблизились, я увидела, что стены местами разрушились. Ворот не было. Дорога привела нас к фасаду здания через большой пролом в стене, где, несомненно, когда-то был проход под аркой. Я прониклась благоговением перед массивными стенами. Машина остановилась, и двое мужчин вышли.

— Оставайтесь в машине, пока мы с Лукой не проверим освещение, — бодро сказал Десмонд. — Сейчас здесь нет электричества. У семьи Махинас был генератор, установленный несколько лет назад, но сегодня мы займем только несколько комнат и обойдемся масляными лампами.

— А там есть паутина? — нервно спросила Анджела. — Ненавижу паутину!

— Хорошо, что Лука не слышит тебя! — сказал Десмонд. — Нет, ты увидишь, что комнаты, которыми пользуются, чистые и в хорошем состоянии. Он об этом заботится. Вы не испугаетесь, если мы ненадолго оставим вас одних?

Я покачала головой.

— Но не надолго, — сказала Анджела. — Если закричит сова или пролетит летучая мышь, я убегу!

Мы покорно сидели и ждали. В замке загорелся свет фонаря, и я увидела тень Десмонда, склонившегося над масляной лампой. Я не ожидала увидеть окна — думала, здесь будут только узкие щели в мощных стенах. Но я отчетливо видела его через большое окно. В огромном камине замерцал огонь.

Наш страх уменьшился.

Глава 3

— Здесь когда-то здесь размещались слуги, — объяснял нам Десмонд, пока мы потягивали послеобеденное вино. — Поэтому мы и используем эти комнаты — они самые маленькие в замке, за исключением темницы.

Маленькие? Но они же огромные. Потолки были настолько высокими, что мы едва могли рассмотреть их при тусклом свете масляных ламп.

Комната была холодной, и все мы сгрудились вокруг огня в камине, который развел для нас Лука. Пока Лука готовил ужин, Десмонд показал нам несколько комнат, все они выглядели по крайней мере не меньше, чем эта. Я обратила внимание на то, что мебель здесь была в основном прошлого столетия. Французская, изящная, она выглядела до смешного маленькой и неуместной в таких огромных комнатах. Деревянные полы настелены поверх первоначальных каменных и покрыты толстыми коврами.

Портьеры на больших окнах были из темно-красного бархата. С тяжелыми средневековыми стульями, скамейками, табуретами и столами, огромными кроватями и расстеленными повсюду шкурами животных эти комнаты, наверное, выглядели величественно.

Современная мебель, хотя и хорошая и явно дорогая, казалась по сравнению с ней временной, словно экспонаты выставки.

— Значит, здесь есть и темницы? — небрежно бросила я.

— С ножными кандалами, — усмехнулся Десмонд. — Некоторые темницы настолько маленькие, что человек, помещенный туда, не мог ни лечь, ни сесть, когда дверь закрывалась, он оказывался в полной тьме. Жестокое было время. Время Торквемады и инквизиции. Пытки широко применялись как церковными властями, так и гражданской администрацией. Такие семьи, как Махинас, использовали пытку против своих врагов — чтобы наказать предателей и преступников или отобрать деньги у мавров и евреев.

— Похоже, вы очень много знаете об этом месте и о семье Махинас, — с изумлением заметила я.

— Ничего удивительного. Я два года проработал над гидроэлектрическим проектом в этих горах. Сначала жил в деревне, потом — здесь.

— А семья Махинас тоже жила тогда здесь?

— Двое из них, — сказал он, и по лицу его пробежала тень. — Дон Карлос Махинас и его дочь. Когда плотина была построена, я уехал в Мадрид. Дочь вышла замуж и переехала на восточное побережье. Дон Карлос вскоре умер.

Анджела зевнула:

— Устала за день и хочу спать. Не возражаешь, Десмонд?

Он тотчас же встал: